Наша связь, наша разведка никуда не годились, при­чем на уровне офицерского состава. Командование не имело возможности ориентироваться во фронтовой обстановке, с тем чтобы своевременно принять нужные меры и снизить потери до допустимых границ. Мы, про­стые солдаты, разумеется, не знали, да и не могли знать истинного положения дел на фронтах, поскольку служи­ли просто-напросто пушечным мясом для фюрера и фа­терланда.

Невозможность выспаться, соблюсти элементар­ные нормы гигиены, завшивленность, отвратительная кормежка, постоянные атаки или обстрелы противника. Нет, о судьбе каждого солдата в отдельности говорить не приходилось.

Общим правилом стало: «Спасайся, как можешь!» Число убитых и раненых постоянно росло. При отсту­плении специальные части сжигали собранный урожай, да и целые деревни. Страшно было смотреть на то, что мы после себя оставляли, неукоснительно следуя гит­леровской тактике «выжженной земли».

28 сентября мы вышли к Днепру. Слава Богу, мост че­рез широченную реку был в целости и сохранности. Но­чью мы наконец добрались до столицы Украины Киева, он был еще в наших руках. Нас поместили в казарму, где мы получили довольствие, консервы, сигареты и шнапс. Наконец желанная пауза.

На следующее утро нас собрали на окраине города. Из 250 человек нашей батареи в живых осталось только 120, что означало расформирование 332-го полка.

Октябрь 1943 года

Между Киевом и Житомиром вблизи рокадного шос­се мы, все 120 человек, стали на постой. По слухам, этот район контролировали партизаны. Но гражданское на­селение было настроено к нам, солдатам, вполне дру­желюбно.

3 октября был праздник урожая, нам даже позволи­ли потанцевать с девушками, они играли на балалай­ках. Русские угощали нас водкой, печеньем и пирогами с маком. Но, самое главное, мы, смогли хоть как-то от­влечься от давящего груза повседневности и хотя бы выспаться.

Но неделю спустя снова началось. Нас бросили в бой куда-то километров на 20 севернее Припятских болот. Якобы там в лесах засели партизаны, которые наносили удары в тыл наступавшим частям вермахта и устраива­ли акции саботажа с целью создания помех войсковому снабжению. Мы заняли две деревни и выстроили вдоль лесов полосу обороны. Кроме того, в нашу задачу вхо­дило приглядывать за местным населением.

Мы с моим товарищем по фамилии Кляйн неде­лю спустя снова вернулись туда, где стояли на постое. Вахмистр Шмидт заявил: «Оба можете собираться в от­пуск домой». Слов нет, как мы обрадовались. Это было 22 октября 1943 года. На следующий день от Шписа (на­шего командира роты) мы получили на руки отпускные свидетельства. Какой-то русский из местных отвез нас на телеге, запряженной двумя лошадками, к рокадно­му шоссе, находившемуся за 20 километров от нашей деревни. Мы дали ему сигарет, а потом он уехал обрат­но. На шоссе мы сели в грузовик и на нем добрались до Житомира, а оттуда уже поездом доехали до Ковеля, то есть почти до польской границы. Там явились на фрон­товой распределительный пункт. Прошли санитарную обработку – в первую очередь надо было изгнать вшей. А потом с нетерпением стали дожидаться отъезда на родину. У меня было ощущение, что я чудом выбрался из ада и теперь направлялся прямиком в рай.

Отпуск

27 октября я добрался домой в родной Гросраминг, отпуск мой был по 19 ноября 1943 года. От вокзала и до Родельсбаха пришлось топать пешком несколько кило­метров. По дороге мне попалась колонна заключенных из концлагеря, возвращавшихся с работ. Вид у них было очень понурый. Замедлив шаг, я сунул им несколько си­гарет. Конвоир, наблюдавший эту картину, тут же наки­нулся на меня: «Могу устроить, что и ты сейчас с ними зашагаешь!» Взбешенный его фразой я бросил в от­вет: «А ты вместо меня зашагаешь в Россию недельки на две!» В тот момент я просто не понимал, что играю с огнем, – конфликт с эсэсовцем мог обернуться се­рьезными неприятностями. Но все на том и кончилось. Мои домашние были счастливы, что я живой и здоровый вернулся на побывку. Мой старший брат Берт служил в 100-й егерской дивизии где-то в районе Сталинграда. Последнее письмо от него было датировано 1-м января 1943 года. После всего виденного на фронте я сильно сомневался, что и ему может повезти так, как мне. Но именно на это мы и надеялись. Разумеется, мои роди­тели и сестры очень хотели знать, как мне служится. Но я предпочитал не вдаваться в детали – как говорится, меньше знают, крепче спят. Они и так за меня достаточ­но тревожатся. К тому же то, что мне выпало пережить, простым человеческим языком просто не описать. Так что я старался свести все к пустякам.

В нашем довольно скромном домике (мы занимали небольшой, сложенный из камня дом, принадлежавший лесничеству) я чувствовал себя как в раю – ни штурмо­виков на бреющем, ни грохота стрельбы, ни бегства от преследующего врага. Птички щебечут, журчит ручей.

Я снова дома в нашей безмятежной долине Родельсбах. Как было бы здорово, если бы время сейчас замерло.

Работы было хоть отбавляй – заготовка дров на зиму, например, да и многое другое. Тут я оказался как нель­зя кстати. Встретиться с моими товарищами не при­шлось – все они были на войне, им тоже приходилось думать о том, как выжить. Многие из нашего Гросрамин­га погибли, и это было заметно по скорбным лицам на улицах.

Дни проходили, медленно приближался конец моей побывки. Я был бессилен что-либо изменить, покончить с этим безумием.

Возвращение на фронт

19 ноября я с тяжелым сердцем прощался со своими домашними. А потом сел в поезд и поехал возвращать­ся на Восточный фронт. 21 числа я должен был прибыть назад в часть. Не позднее 24 часов необходимо было прибыть в Ковель на фронтовой распределительный пункт.

Дневным поездом я выехал из Гросраминга через Вену, с Северного вокзала, на Лодзь. Там мне предстоя­ло пересесть на поезд из Лейпцига с возвращавшимися отпускниками. А уже на нем через Варшаву прибыть в Ковель. В Варшаве к нам в вагон сели 30 вооруженных сопровождающих пехотинцев. «На этом перегоне наши поезда часто атакуют партизаны». И вот среди ночи уже на пути в Люблин послышались взрывы, потом ва­гон тряхнуло так, что люди свалились со скамеек. По­езд, еще раз дернувшись, остановился. Начался жуткий переполох. Мы, схватив оружие, выскочили из вагона посмотреть, что случилось. А случилось вот что – по­езд наехал на подложенную на путях мину. Несколько вагонов сошло с рельсов, и даже колеса сорвало. И тут по нам открыли огонь, со звоном посыпались осколки оконных стекол, засвистели пули. Тут же бросившись под вагоны, мы залегли между рельсами. В темноте было трудно определить, откуда стреляли. После того, как волнение улеглось, меня и еще нескольких бойцов отрядили в разведку – надо было пройти вперед и вы­яснить обстановку. Страшновато было – мы ждали за­сады. И вот мы двинулись вдоль полотна с оружием наготове. Но все было тихо. Час спустя мы вернулись и узнали, что несколько наших товарищей погибли, а кое-­кого и ранило. Линия была двухпутной, и нам пришлось дожидаться следующего дня, когда подогнали новый состав. Дальше добрались без происшествий.

По прибытии в Ковель мне было сказано, что остат­ки моего 332-го полка сражаются под Черкассами на Днепре в 150 километрах южнее Киева. Меня и еще не­скольких моих товарищей приписали к 86-му артполку, входившему в состав 112-й пехотной дивизии.

На фронтовом распределительном пункте я повстре­чал своего однополчанина Иоганна Реша, он тоже, ока­зывается, был в отпуске, а я-то думал, что он пропал без вести. Мы вместе отправились на фронт. Ехать при­шлось через Ровно, Бердичев и Извеково до Черкасс.

Сегодня Иоганн Реш живет в Рандэгге, неподале­ку от Вайдхофена, на реке Ибс, это в Нижней Австрии. Мы до сих пор не теряем друг друга из виду и регулярно встречаемся, раз в два года обязательно бываем друг у друга в гостях. На станции Извеково я встретил Германа Каппелера.

Он был единственный из нас, жителей Гросраминга, с которым мне довелось встретиться в России. Време­ни было мало, мы успели лишь обменяться парой слов. Увы, но и Герман Каппелер не вернулся с войны.

Декабрь 1943 года

8 декабря я был в Черкассах и Корсуне, мы снова участвовали в боях. Мне выделили пару лошадей, на ко­торых я перевозил орудие, потом радиостанцию в 86-м полку.

Фронт в излучине Днепра изгибался подковой, и мы находились на обширной равнине, окруженной холма­ми. Шла позиционная война. Приходилось часто менять позиции – русские на отдельных участках прорывали нашу оборону и вовсю палили по неподвижным целям. До сих пор нам удавалось отбрасывать их. В селах почти не осталось людей. Местное население давно покинуло их. Мы получили приказ открывать огонь по всем, кого можно заподозрить в связях с партизанами. Фронт, как наш, так и русский, вроде бы устоялся. Тем не менее по­тери не прекращались.

С тех самых пор, как я оказался на Восточном фронте в России, мы по воле случая не разлучались с Кляйном, Штегером и Гутмайром. И они, к счастью, пока остава­лись в живых. Иоганна Реша перевели в батарею тяже­лых орудий. Если выдавалась возможность, мы обяза­тельно встречались.

Всего в излучине Днепра у Черкасс и Корсуня в коль­цо окружения угодила наша группировка численностью 56 000 солдат. Под командование 112-й пехотной дивизии (генерал Либ, генерал Тровитц) были переведены остатки моей силезской ЗЗ2-й дивизии:

— ЗЗ1-й баварский мотопехотный полк;

— 417 -й силезский полк;

— 255-й саксонский полк;

— 168-й саперный батальон;

— 167-й танковый полк;

— 108-я, 72-я; 57-я, З2З-я пехотные дивизии; – остатки 389-й пехотной дивизии;

— З89-я дивизия прикрытия;

— 14-я танковая дивизия;

— 5-я танковая дивизия-СС.

Рождество мы отпраздновали в землянке при минус 18 градусах. На фронте было затишье. Мы сумели раз­добыть елку и парочку свечей. Прикупили в нашем во­енторге шнапса, шоколада и сигарет.

К Новому году нашей рождественской идиллии при­шел конец. Советы развернули наступление по всему фронту. Мы беспрерывно вели тяжелые оборонитель­ные бои с советскими танками, артиллерией и подраз­делениями «катюш». Ситуация с каждым днем станови­лась все более угрожающей.

Январь 1944 года

К началу года почти на всех участках фронта немецкие части отступали.А нам приходилось под натиском Красной Армии от­ходить, причем как можно дальше в тыл. И вот однажды буквально за одну ночь погода резко сменилась. Наступила небывалая оттепель – на термо­метре было плюс 15 градусов. Снег стал таять, превра­тив землю в непролазное болото.

Потом, как-то во второй половине дня, когда в оче­редной раз пришлось сменить позиции – русские на­сели, как полагается, – мы пытались оттащить пушки в тыл. Миновав какое-то обезлюдевшее село, мы вме­сте с орудием и лошадьми угодили в самую настоящую бездонную трясину. Лошади по круп увязли в грязи. Несколько часов кряду мы пытались спасти орудие, но тщетно. В любую минуту могли появиться русские танки. Несмотря на все наши усилия, пушка погружалась все глубже и глубже в жидкую грязь. Нам это оправданием служить вряд ли могло – мы обязаны были доставить к месту назначения доверенное нам военное имущество. Близился вечер. На востоке вспыхивали русские сиг­нальные ракеты. Снова послышались крики и стрельба. Русские были в двух шагах от этой деревеньки. Так что нам ничего не оставалось, как распрячь лошадей. Хотя бы конную тягу уберегли. Почти всю ночь мы провели на ногах. У коровника мы увидели наших, батарея заночевала в этом брошенном коровнике. Часа, наверное, в четыре утра мы доложили о прибытии и описали, что с нами стряслось. Дежурный офицер зао­рал: «Немедленно доставить орудие!» Гутмайр и Штегер попытались было возразить, мол, нет никакой возмож­ности вытащить увязшую пушку. Да и русские рядом. Лошади не кормлены, не поены, какой с них прок. «На войне невозможных вещей нет!» – отрезал этот него­дяй и приказал нам немедленно отправляться назад и доставить орудие. Мы понимали: приказ – есть приказ, не выполнишь – к стенке, и дело с концом. Вот мы, при­хватив лошадей, и зашагали назад, полностью сознавая, что есть все шансы угодить к русским. Перед тем как от­правиться в путь, мы, правда, дали лошадям немного овса и напоили их. У нас же с Гутмайром и Штегером уже сутки маковой росинки во рту не было. Но даже не это нас волновало, а то, как мы будем выкручиваться.

Шум боя стал отчетливее. Через не­сколько километров нам повстречался отряд пехотин­цев с офицером. Офицер поинтересовался у нас, куда мы путь держим. Я доложил: «Нам приказано доставить орудие, которое осталось там-то и там-то». Офицер вы­пучил глаза: «Вы что, совсем сдурели? В той деревне уже давно русские, так что поворачивайте назад, это приказ!» Вот так мы и выпутались.

Я чувствовал, что еще немного, и свалюсь. Но глав­ное – я был пока жив. По два, а то и три дня без еды, неделями не мывшись, во вшах с ног до головы, форма колом стоит от налипшей грязи. И отступаем, отступа­ем, отступаем…

Черкасский котел постепенно сужался. В 50 киломе­трах западнее Корсуня всей дивизией мы попытались выстроить линию обороны. Одна ночь прошла спокой­но, так что можно было поспать.

А утром, выйдя из лачуги, где спали, тут же поняли, что оттепели конец, а раскисшая грязь превратилась в камень. И вот на этой окаменевшей грязи мы заметили белый листок бумаги. Подняли. Оказалось, сброшенная с самолета русскими листовка:

Прочти и передай другому: Ко всем солдатам и офицерам немецких дивизий под Черкассами! Вы окружены!

Части Красной Армии заключили ваши дивизии в же­лезное кольцо окружения. Все ваши попытки вырваться из него обречены на провал.

Произошло то, о чем мы давно предупреждали. Ваше командование бросало вас в бессмысленные контратаки в надежде оттянуть неминуемую катастрофу, в которую вверг Гитлер весь вермахт. Тысячи немецких солдат уже погибли ради того, чтобы дать нацистскому руководству на короткое время отсрочить час распла­ты. Каждый здравомыслящий человек понимает, что дальнейшее сопротивление бесполезно. Вы – жертвы неспособности ваших генералов и своего слепого по­виновения вашему фюреру.

Гитлеровское командование заманило всех вас в западню, из которой вам не выбраться. Единственное спасение – добровольная сдача в русский плен. Иного выхода нет.

Вы будете безжалостно истреблены, раздавлены гу­сеницами наших танков, в клочья расстреляны нашими пулеметами, если вы захотите продолжить бессмыс­ленную борьбу.

Командование Красной Армии требует от вас: сло­жить оружие и вместе с офицерами группами сдаваться в плен!

Красная Армия гарантирует всем добровольно сдав­шимся жизнь, нормальное обращение, достаточное пропитание и возвращение на родину после окончания войны. Но каждый, кто продолжит сражаться, будет уни­чтожен.

Командование Красной Армии

Офицер завопил: «Это – советская пропаганда! Не верьте тому, что здесь написано!» Мы даже не отдавали себе отчет, что уже в кольце.

лБНРБОЙС ОБ ъБРБДЕ

нЙТ ХЦЕ ЪБЛПОЮЙМУС, ИПФС Ч ФХ ЪЙНХ 1939/40 ЗПДБ ЧПКОБ ДМС НЕОС ЕЭЕ ОЕ ОБЮБМБУШ. с ОЕ РТЙОЙНБМ ХЮБУФЙС Ч рПМШУЛПК ЛБНРБОЙЙ. 3-К ЛБЧБМЕТЙКУЛЙК РПМЛ, ЛПФПТЩН С ЛПНБОДПЧБМ Ч НЙТОПЕ ЧТЕНС, ТБЪВТПУБМЙ РП ТБЪОЩН ЮБУФСН. ъБФЕН НОПА ВЩМ УЖПТНЙТПЧБО ОПЧЩК, 22-К ЛБЧБМЕТЙКУЛЙК РПМЛ, РЕТЕД ЛПФПТЩН УФПСМБ ЪБДБЮБ ХУЙМЙФШ ЕДЙОУФЧЕООХА УХЭЕУФЧХАЭХА ЛБЧБМЕТЙКУЛХА ДЙЧЙЪЙА. оЕУЛПМШЛП ОЕДЕМШ УРХУФС С УФБМ РТЕЕНОЙЛПН ЛПНБОДЙТБ НПЕК ВТЙЗБДЩ ЗЕОЕТБМБ ЖПО чБМШДЕОЖЕМШУБ, УЛПОЮБЧЫЕЗПУС Ч ТБКПОЕ УПУТЕДПФПЮЕОЙС ОБЫЙИ ЮБУФЕК ЧВМЙЪЙ ЗПММБОДУЛПК ЗТБОЙГЩ.

с ПФМЙЮОП РПОЙНБМ, ЮФП Ч УПЧТЕНЕООПК ЧПКОЕ ЛБЧБМЕТЙС БОБИТПОЙЪН, ОП, ФЕН ОЕ НЕОЕЕ, ПУФБЧБМУС ЧЕТОЩН ЬФПНХ ТПДХ ЧПКУЛ У ФЕИ УБНЩИ РПТ, ЛБЛ ОБЮБМ Ч ОЕН УМХЦВХ РПУМЕ рЕТЧПК НЙТПЧПК ЧПКОЩ. чУЕ ЬФП ОБРПНЙОБМП ЦЙЪОШ ОБ ПУФТПЧЕ. хЧЕМЙЮЕОЙЕ ЮЙУМЕООПУФЙ БТНЙЙ ОБЮБМПУШ РТЙ ТЕЦЙНЕ ОБГЙПОБМ-УПГЙБМЙУФПЧ, Б УФТХЛФХТОЩЕ ЙЪНЕОЕОЙС Ч ЧЕТНБИФЕ ЧУФХРЙМЙ Ч УЙМХ 30 ЙАОС 1934 ЗПДБ. оП ЬФП ХЧЕМЙЮЕОЙЕ ОЕ ТБУРТПУФТБОСМПУШ ОБ ЛБЧБМЕТЙА, ЛПФПТПК ХДБМПУШ УПИТБОЙФШ УЧПЙИ УРЕГЙБМШОП РПДЗПФПЧМЕООЩИ ПЖЙГЕТПЧ, ОБВТБООЩИ Ч ПУОПЧОПН ЙЪ УФБТПЗП РТХУУЛПЗП ПЖЙГЕТУЛПЗП ЛПТРХУБ. рПУЛПМШЛХ УБН С ТПДПН ЙЪ аЦОПЗП вБДЕОБ, Х НЕОС ОЕ ВЩМП ФТБДЙГЙПООЩИ УЧСЪЕК У ЬФЙНЙ РТХУУБЛБНЙ. й ЧУЕ ЦЕ ПОЙ НОЕ ОТБЧЙМЙУШ, ЧПЪНПЦОП, РПФПНХ, ЮФП Ч ОЩОЕЫОЙИ ПВУФПСФЕМШУФЧБИ ОЕ РТЕДУФБЧМСМЙ ЛБЛПК-ФП ТЕБМШОПК УЙМЩ, ФБЛ ЛБЛ РТХУУЛБС ЙДЕС Ч зЕТНБОЙЙ СЧОП ЛБРЙФХМЙТПЧБМБ РЕТЕД ОБГЙПОБМ-УПГЙБМЙЪНПН.

фБЛ РПМХЮЙМПУШ, ЮФП ЕЭЕ ОЕУЛПМШЛП ВЕЪПВМБЮОЩИ НЕУСГЕЧ ЬФПК УХТПЧПК Й УОЕЦОПК ЪЙНЩ С РТПЧЕМ УТЕДЙ УЧПЙИ НМБДЫЙИ ФПЧБТЙЭЕК. жБЛФЙЮЕУЛЙ НЩ ЧУЕ ЕЭЕ РТЕВЩЧБМЙ Ч УПУФПСОЙЙ НЙТБ Ч ФЙИЙИ УЕМШУЛЙИ ДПНЙЛБИ Ч ТБКПОЕ аЦОПЗП пМШДЕОВХТЗБ Й чЕУФЖБМЙЙ. нПК ДЕОЭЙЛ, РП ЖБНЙМЙЙ жЕКТЫФБЛ, ВЩМ УМБЧОЩН НБМЩН. уРПЛПКОЩК УЧЕФМПЧПМПУЩК РБТЕОШ, РПЪДОЙК ТЕВЕОПЛ УЕМШУЛПЗП ЦЙФЕМС ЙЪ зБТГБ, ПО ОБИПДЙМУС РТЙ НОЕ У ЗЕФФЙОЗЕОУЛЙИ ДОЕК. пО ВЩМ РТЕДБО НПЕК УЕНШЕ Й ЧУЕЗДБ ХЛТБЫБМ ГЧЕФБНЙ ЖПФПЗТБЖЙА р. уТЕДЙ ДТХЗЙИ ДЕОЭЙЛПЧ ПО НБМП ЮЕН ЧЩДЕМСМУС, РПУЛПМШЛХ ВЩМ ФЙИЙН Й УЛТПНОЩН. оЕ УФТЕНЙМУС Л ПВЭЕОЙА Й РПРХМСТОПУФЙ, Й НЕОС ЬФП ЧРПМОЕ ХУФТБЙЧБМП. рПУЛПМШЛХ ДЕМ Х ОЕЗП ВЩМП ОЕНОПЗП, ПО ПВЩЮОП ЮБУБНЙ ЮЙФБМ вЙВМЙА ЙМЙ УЙДЕМ Ч РТПУФТБГЙЙ РЕТЕД ПЛОПН.

чУЕ ОБЫЙ ПЖЙГЕТЩ, ЛБЛ Й Ч НЙТОПЕ ЧТЕНС, ЙНЕМЙ УЧПЙИ МПЫБДЕК. х НЕОС ВЩМП ФТЙ УФТПЕЧЩИ ЛПОС, УТЕДОЕЧЕУБ, Й РПДДЕТЦБОЙЕ ЙИ Ч ОХЦОПК ЛПОДЙГЙЙ ВЩМП ДМС НЕОС ПДОПЧТЕНЕООП ЙУФПЮОЙЛПН ТБДПУФЙ Й ЪДПТПЧШС.

чЕМЙУШ ЧПЕООЩЕ РТЙЗПФПЧМЕОЙС ДМС РПЛБ ОЕПРТЕДЕМЕООПК, ЧЕТПСФОПК ЛБНРБОЙЙ ОБ ъБРБДЕ. рТПЧПДЙМЙУШ ФБЛФЙЮЕУЛЙЕ ХЮЕОЙС, ЧП ЧТЕНС ЛПФПТЩИ Ч ДЕФБМСИ ПФТБВБФЩЧБМУС НБТЫ Ч зПММБОДЙА.

рП ЧПУЛТЕУЕОШСН НЩ УПЧЕТЫБМЙ ЛПТПФЛЙЕ ЬЛУЛХТУЙЙ Л ВМЙЦБКЫЕНХ ХЮБУФЛХ ЗТБОЙГЩ Х уФТЙОЕ Й ПВПЪТЕЧБМЙ ЬФЙ НЕУФБ У ОЕЛПФПТЩН МАВПРЩФУФЧПН, УМПЧОП ФБН ЕЭЕ ВЩМЙ ПЛПРЩ, ЛБЛ ЧП ЧТЕНЕОБ РПЪЙГЙПООЩИ ВПЕЧ рЕТЧПК НЙТПЧПК ЧПКОЩ. чЕУОБ ХУЩРБМБ УФТПКОЩЕ ТСДЩ ВПСТЩЫОЙЛБ ЦЕМФЩНЙ ГЧЕФБНЙ, ХЛТБУЙЧЫЙНЙ ЛПМАЮЙЕ ЙЪЗПТПДЙ. пДОБ — ДЧЕ УОЕЦОЩЕ НЕФЕМЙ РТПЧПДЙМЙ ЪЙНХ, Й РПСЧЙМПУШ ФЕРМПЕ УПМОГЕ.

ч УЧПЕН ЛТХЗХ, ФП ЕУФШ УТЕДЙ ДБЧОЙЫОЙИ Й ОБЙВПМЕЕ ВМЙЪЛЙИ ДТХЪЕК-ПЖЙГЕТПЧ, С НПЗ ПВУХЦДБФШ УЙФХБГЙА ВЕЪ ЧУСЛЙИ ПРБУЕОЙК, ЙМЙ, ЛБЛ ЗПЧПТЙМ НПК РТЙСФЕМШ вББДЕ, «ЧЩТБЦБФШ УЧПЙ ЧЪЗМСДЩ». нЩ ЛБЛ-ФП ОЕПРТЕДЕМЕООП ТБЪНЩЫМСМЙ П РЕТУРЕЛФЙЧБИ ТБЪЧЙФЙС УПВЩФЙК ОБ ъБРБДЕ, ЙВП РТЙ ОБЫЕК ЙОУФЙОЛФЙЧОПК ОЕРТЙСЪОЙ Л РТБЧЙФЕМШУФЧХ НЩ Ч ОЕЗП ОЕ ЧЕТЙМЙ, Б ЧПУРПНЙОБОЙС П рЕТЧПК НЙТПЧПК ОБУ ФТЕЧПЦЙМЙ. ч ЛБЛПК-ФП УФЕРЕОЙ НЩ ДПЧЕТСМЙ вТБХИЙЮХ Й зБМШДЕТХ{2} , РПФПНХ ЮФП ОЙЛФП ОЕ НПЗ ОБЪЧБФШ ЙИ ОБГЙУФБНЙ. йНЕС ПУОПЧБФЕМШОХА ЧПЕООХА РПДЗПФПЧЛХ, ПОЙ НПЗМЙ ВПМЕЕ ФТЕЪЧП УХДЙФШ П ЪБРБДОПН РТПФЙЧОЙЛЕ, ЮЕН зЙФМЕТ УП УЧПЙНЙ УПЧЕФОЙЛБНЙ. иПФС ПЖЙГЕТcЛЙК ЛПТРХУ ЛБЧБМЕТЙЙ РТЕДУФБЧМСМ УПВПК ОЙЮФПЦОПЕ НЕОШЫЙОУФЧП, ЕЗП РТХУУЛПЕ НЙТПЧПЪЪТЕОЙЕ ПФТБЦБМПУШ Ч ОЕЛПФПТПК УФЕРЕОЙ ОБ ДТХЗЙИ ТПДБИ ЧПКУЛ. оП ПФ УФБТПК РТХУУЛПК УЙУФЕНЩ УПИТБОЙМПУШ ОЕЮФП ВПМЕЕ ЧБЦОПЕ — зЕОЕТБМШОЩК ЫФБВ У ЕЗП ФТБДЙГЙПООП ТЕБМЙУФЙЮОПК ПГЕОЛПК РЕТУРЕЛФЙЧ ЧПКОЩ РТПФЙЧ ЪБРБДОЩИ ДЕТЦБЧ. пВЭЕОЙЕ УП НОПЗЙНЙ ПЖЙГЕТБНЙ Ч вЕТМЙОЕ, ЗДЕ С ОЕУЛПМШЛП МЕФ РТПУМХЦЙМ Ч чЩУЫЕН ЛПНБОДПЧБОЙЙ УХИПРХФОЩИ ЧПКУЛ, РПУРПУПВУФЧПЧБМП ХЛТЕРМЕОЙА ЧП НОЕ ЧПЕООПЗП УЛЕРФЙГЙЪНБ, ЛПФПТЩК С ХЦЕ ПЭХЭБМ Й У РПМЙФЙЮЕУЛПК ФПЮЛЙ ЪТЕОЙС. с ЧУРПНЙОБА УЕКЮБУ ВЕУЕДХ У ОБЮБМШОЙЛПН чЩУЫЕЗП ЛПНБОДПЧБОЙС УХИПРХФОЩИ ЧПКУЛ ЗЕОЕТБМПН ЖПО зБННЕТЫФЕКОПН, ХЫЕДЫЙН Ч ПФУФБЧЛХ ЧУЛПТЕ РПУМЕ РТЙИПДБ зЙФМЕТБ Л ЧМБУФЙ. зЕОЕТБМ ВЩМ ХЧЕТЕО, ЮФП ОБЫБ РПМЙФЙЛБ РТЕЧТБФЙФ ОБУ ЧП ЧТБЗПЧ ъБРБДБ Й РТЙЧЕДЕФ Л РПТБЦЕОЙА.

фЕРЕТШ, ЛПЗДБ ОБД ОБНЙ ОБЧЙУМБ ХЗТПЪБ ЧПКОЩ, С РПОЙНБМ, ЮФП МЙЮОПУФЙ ЧТПДЕ зБННЕТЫФЕКОБ Й вЕЛБ{3} ВЩМЙ МЙЫШ ОЕНОПЗПЮЙУМЕООПК ЬМЙФПК ЧОХФТЙ зЕОЕТБМШОПЗП ЫФБВБ, ИПФС Й ЪБОЙНБМЙ ФБЛЙЕ ЧБЦОЩЕ ДПМЦОПУФЙ, ЛБЛ ЗЕОЕТБМ-ЛЧБТФЙТНЕКУФЕТ, ОБЮБМШОЙЛ ХРТБЧМЕОЙС, ОП зЕОЕТБМШОЩК ЫФБВ ВЩМ ПЗТПНОЩН.

ч вЕТМЙОЕ, ЛБЛ Й Ч РТПЧЙОГЙЙ, УХЭЕУФЧПЧБМ ЙОПК ФЙР ПЖЙГЕТПЧ, ЧУЕ НЩУМЙ ЛПФПТЩИ УЧПДЙМЙУШ ФПМШЛП Л ЧПЕООЩН РТПВМЕНБН. ьФЙ МАДЙ ОЕ ПВМБДБМЙ УРПУПВОПУФША Л ЧЩУПЛПНХ УФТБФЕЗЙЮЕУЛПНХ НЩЫМЕОЙА, ОЕ ХНЕМЙ НЩУМЙФШ Й РПМЙФЙЮЕУЛЙ. рПУФЕРЕООП ПОЙ РПВЕЦДБМЙ ЮЙУМПН Й ЧМЙСОЙЕН, ЙВП ХУФТБЙЧБМЙ РТБЧСЭЙК ТЕЦЙН ВПМШЫЕ, ЮЕН ЧЩУПЛППВТБЪПЧБООЩЕ ПЖЙГЕТЩ зЕОЫФБВБ. фБЛЙЕ РПМЙФЙЮЕУЛЙ ОЕ ПВТБЪПЧБООЩЕ ПЖЙГЕТЩ ФПЦЕ РТПВЙЧБМЙУШ Ч зЕОЕТБМШОЩК ЫФБВ, плч (чЕТИПЧОПЕ ЗМБЧОПЛПНБОДПЧБОЙЕ ЧППТХЦЕООЩИ УЙМ зЕТНБОЙЙ) Й пли (чЩУЫЕЕ ЛПНБОДПЧБОЙЕ УХИПРХФОЩИ ЧПКУЛ). оЕЛПФПТЩЕ УЧПЙН ЮЙУФП ЧПЕООЩН РБФТЙПФЙЪНПН ОБРПНЙОБМЙ УМХЦЙЧЫЕЗП ДМС ОЙИ ПВТБЪГПН мАДЕОДПТЖБ{4} , ДТХЗЙЕ ЦЕ, Ч ПУПВЕООПУФЙ ФЕ, ЛФП РПНМБДЫЕ, ВЩМЙ РТПУФП УЩОПЧШСНЙ МАДЕК, ЛПФПТЩЕ ВПМЕЕ ЙМЙ НЕОЕЕ ЧПУФПТЦЕООП РТЙОЙНБМЙ ОПЧХА ЧМБУФШ. ч ФБЛПК УЙФХБГЙЙ НОЕ ЛБЪБМПУШ НБМПЧЕТПСФОЩН, ЮФП зЕОЕТБМШОЩК ЫФБВ ЙУРПМШЪХЕФ УЧПЕ ЧМЙСОЙЕ ДМС РТЕДПФЧТБЭЕОЙС ОПЧПК НЙТПЧПК ЧПКОЩ. й ЧУЕ ЦЕ С ОЕ ФЕТСМ ОБДЕЦДЩ.

рПЬФПНХ С ЙУРЩФБМ ЫПЛ, ЛПЗДБ ЧЕЮЕТПН 9 НБС 1940 ЗПДБ РПУФХРЙМ УЕЛТЕФОЩК РТЙЛБЪ П ЧФПТЦЕОЙЙ Ч ОЕКФТБМШОХА зПММБОДЙА. нЕОС ПИЧБФЙМБ ЛБЛБС-ФП ХУФБМПУФШ, ЧТПДЕ ФПК, ЮФП С ЙУРЩФЩЧБМ РЕТЕД БФБЛБНЙ ЧП ЧТЕНЕОБ рЕТЧПК НЙТПЧПК ЧПКОЩ, — ПЭХЭЕОЙЕ, ЮФП НОЕ МАВПК ГЕОПК ОЕПВИПДЙНП Ч РПУМЕДОЙК ТБЪ ЛБЛ УМЕДХЕФ ЧЩУРБФШУС. у ОБУФХРМЕОЙЕН ОПЮЙ С ПФРТБЧЙМУС ОБ ЛПНБОДОЩК РХОЛФ, ТБУРПМПЦЕООЩК ОБ ЪБТБОЕЕ ЧЩВТБООПК РЕТЕДПЧПК РПЪЙГЙЙ, У ОЕЗП С ДПМЦЕО ВЩМ ХРТБЧМСФШ ОБЮБМШОЩНЙ ДЕКУФЧЙСНЙ ПУОПЧОЩИ УЙМ УЧПЕК ЛБЧБМЕТЙКУЛПК ДЙЧЙЪЙЙ. ч ЬФЙ РПУМЕДОЙЕ ДТЕНПФОЩЕ ЮБУЩ С ЙУРЩФЩЧБМ УЙМШОХА ФТЕЧПЗХ — ОЕЮФП РПИПЦЕЕ ОБ УФТБИ ЙМЙ ОБРТСЦЕОЙЕ РЕТЕД ЧЩИПДПН ОБ УГЕОХ, ЙМЙ РЕТЕД ФТХДОПК УЛБЮЛПК РП РЕТЕУЕЮЕООПК НЕУФОПУФЙ, ЙМЙ РТЙ УФПМЛОПЧЕОЙЙ У ОЕЙЪЧЕУФОПУФША УХДШВЩ. чЕТПСФОП, ЬФП ВЩМ РТПУФП УФТБИ.

у ХФТБ 10 НБС УППВЭЕОЙС У ЖТПОФБ ПЛБЪБМЙУШ ОЕ ВПМЕЕ ВМБЗПРТЙСФОЩНЙ, ЮЕН Ч ФЕЮЕОЙЕ РТПЫЕДЫЕК ОПЮЙ. х НЕОС УЛМБДЩЧБМПУШ ЧРЕЮБФМЕОЙЕ, ЮФП РПМЛЙ ПУФБОПЧЙМЙУШ РЕТЕД ЗПММБОДУЛЙНЙ ХЛТЕРМЕОЙСНЙ, ЛПФПТЩЕ, РП ОБЫЙН РТЕДРПМПЦЕОЙСН, ДПМЦОЩ ВЩМЙ ВЩФШ УМБВЩНЙ. й С ОЕНЕДМЕООП ПФРТБЧЙМУС ЧРЕТЕД ОБ ЛПНБОДОЩЕ РХОЛФЩ ВБФБМШПОПЧ Й ТПФ. пДЙО ЙЪ ТПФОЩИ ЛПНБОДЙТПЧ РПДФЧЕТДЙМ НПЙ ПРБУЕОЙС. ч ГЕРЙ РЕИПФЩ С ЪБНЕФЙМ МЕЗЛЙК ФБОЛ ЙЪ ОБЫЕК ДЙЧЙЪЙЙ, ЧЕДХЭЙК ПЗПОШ РП ВМЙЦБКЫЕНХ ЗПММБОДУЛПНХ ВМЙОДБЦХ. рПУЛПМШЛХ РХМЕНЕФЩ ЙЪ ЬФПЗП ВМЙОДБЦБ ЪБУФБЧЙМЙ РЕИПФЙОГЕЧ ЪБМЕЮШ, С ХЛТЩМУС ЪБ ОБЫЙН ФБОЛПН. еДЧБ МЙ ЬФП ВЩМП РТБЧЙМШОП, ЧЕДШ ФБОЛ РТЙЧМЕЛБЕФ ПЗПОШ РТПФЙЧОЙЛБ, ОП УМХЮБЕФУС ДЕМБФШ Й ФБЛ. ъБ ОЙН ХЛТЩМУС Й НПМПДПК МЕКФЕОБОФ ЖПО лЈЛЕТЙГ. еЗП ПТДЙОБТЕГ РПЧЕТОХМУС ЛП НОЕ Й УЛБЪБМ: «зПУРПДЙО МЕКФЕОБОФ ТБОЕО, ПО ПЮЕОШ РМПИ». с ПФЧЕФЙМ: «уЩОПЛ, ЗПУРПДЙО МЕКФЕОБОФ ХНЙТБЕФ».

ч ЬФПФ НПНЕОФ РТПЙЪПЫМП ОЕПЦЙДБООПЕ. ч ОЕВПМШЫПН ЗПММБОДУЛПН ВХОЛЕТЕ РПДОСМЙ ВЕМЩК ЖМБЗ. оБЫЙ ЧПКУЛБ РТПТЧБМЙ ПВПТПОХ Й ВЩУФТП ОБЮБМЙ РТПДЧЙЗБФШУС ЧРЕТЕД.

нПС ВТЙЗБДБ (УПЗМБУОП РМБОХ) ДПМЦОБ ВЩМБ ЙЪ ЗБЧБОЕК мЕННЕТ Й уФБЧЕТЕО ЖПТУЙТПЧБФШ ЪБМЙЧ ъАКДЕТ-ъЕ{5} Й ЧПКФЙ Ч уЕЧЕТОХА зПММБОДЙА. ьУЛБДТПОБН УМЕДПЧБМП РПЗТХЪЙФШУС ОБ НОПЗПЮЙУМЕООЩЕ НЕМЛЙЕ ТЩВПМПЧОЩЕ УХДБ, ЛПФПТЩЕ ДПМЦОЩ ВЩМЙ ВХЛУЙТПЧБФШ ВПМЕЕ ЛТХРОЩЕ. оБ РПУМЕДОЙИ ХУФБОБЧМЙЧБМЙУШ РПМЕЧЩЕ ПТХДЙС Й НЙОПНЕФЩ ДМС ПВЕУРЕЮЕОЙС РТЙЛТЩФЙС РТЙ ЧЩУБДЛЕ. чИПДЩ Ч ЗБЧБОЙ ВЩМЙ РЕТЕЛТЩФЩ ЪБФПРМЕООЩНЙ УХДБНЙ, Й УОБЮБМБ ОБДП ВЩМП ЙИ ЧЪПТЧБФШ. нПТЕ УЙМШОП ЫФПТНЙМП. нОЕ РТЕДУФБЧМСМПУШ, ЮФП ОЕ НПЦЕФ ВЩФШ Й ТЕЮЙ П ЪБИЧБФЕ ЙНЕАЭЙНЙУС Х ДЕУБОФБ УТЕДУФЧБНЙ РТПФЙЧПРПМПЦОПЗП ВЕТЕЗБ, Ч УМХЮБЕ ЕУМЙ НЩ ЧУФТЕФЙН ФБН ИПФШ ЛБЛПЕ-ФП ПТЗБОЙЪПЧБООПЕ УПРТПФЙЧМЕОЙЕ. хУРЕИ НПЗМБ РТЙОЕУФЙ ФПМШЛП ЧОЕЪБРОБС БФБЛБ. с ХЦЕ ЗПЧПТЙМ ПВ ЬФПН ЧП ЧТЕНС РТЕДЧБТЙФЕМШОЩИ ФБЛФЙЮЕУЛЙИ ХЮЕОЙК Й ФЕРЕТШ ВЩМ ТЕЫЙФЕМШОП РТПФЙЧ ФПЗП, ЮФПВЩ ТЙУЛПЧБФШ ХУРЕИПН ПРЕТБГЙЙ, РПЛБ НЩ ОЕ ДПВШЕНУС ЗПУРПДУФЧБ Ч ЧПЪДХИЕ ОБД ъАКДЕТ-ъЕ.

ч дХИПЧ ДЕОШ С РТЙЕИБМ Ч уФБЧЕТЕО, ЮФПВЩ РТПЧЕТЙФШ, ЛБЛ ЙДЕФ РПДЗПФПЧЛБ. у НПТС РПДПЫЕМ ОЕВПМШЫПК ВПЕЧПК ЛПТБВМШ Й УОБЮБМБ ЧУФБМ ОБ СЛПТШ, ЮФПВЩ РПОБВМАДБФШ ЪБ ОБНЙ. лПЗДБ ПО ЧЩРХУФЙМ РЕТЧЩК УОБТСД, ЧУЕ ВТПУЙМЙУШ РТСФБФШУС Ч ДПНБ. с ОБЫЕМ ОЕЛПФПТПЕ РПДПВЙЕ ХЛТЩФЙС ОБ ХМЙГЕ, ЗДЕ ЮХЧУФЧПЧБМ УЕВС Ч ВПМШЫЕК ВЕЪПРБУОПУФЙ. уОБТСДЩ ТЧБМЙУШ Ч ФЕЮЕОЙЕ ЮБУБ У ТБЧОЩНЙ РТПНЕЦХФЛБНЙ. чУЕ ЬФП ЧТЕНС С РТПУЙДЕМ УЛТАЮЙЧЫЙУШ ЪБ ЗТХДПК ЛЙТРЙЮБ. пФЧЕФОЩК ПЗПОШ ЙЪ ОБЫЙИ МЕЗЛЙИ РПМЕЧЩИ ПТХДЙК ПЛБЪБМУС УПЧЕТЫЕООП ОЕЬЖЖЕЛФЙЧОЩН, ИПФС ЛПТБВМШ ОБИПДЙМУС ЧУЕЗП Ч ЛЙМПНЕФТЕ ПФ ОЙИ. пДЙО УОБТСД У ЬУНЙОГБ РПРБМ РТСНП Ч ОБЫ ПТХДЙКОЩК ТБУЮЕФ. ьФПФ дХИПЧ ДЕОШ ЧЩДБМУС ХЦБУОЩН. ъБ ФПК ЛХЮЕК ЛЙТРЙЮЕК Х НЕОС ЧПЪОЙЛМЙ ЛБЛЙЕ-ФП ЗТХУФОЩЕ НЩУМЙ. рПЛБЪБМПУШ ОЕЧЩОПУЙНЩН, ЮФП РТЙДЕФУС, ЧПЪНПЦОП, РТЕТЧБФШ ЮША-ФП ЦЙЪОШ Ч ЬФПК ВЕЪЪБЭЙФОПК УФТБОЕ. рЕТЕДП НОПК РПД ЧЕУЕООЙН УПМОЩЫЛПН МЕЦБМБ НБМЕОШЛБС ЗБЧБОШ У ТБЪОПГЧЕФОЩНЙ МПДЛБНЙ. с ЧРПМОЕ НПЗ ВЩ РТЙЕИБФШ Ч ЬФП НЕУФЕЮЛП У р., ДБЦЕ РПУЙДЕФШ У ОЕК Ч ОЕВПМШЫПН ЛБЖЕ ЪБ ЮБЫЕЮЛПК ХФТЕООЕЗП ЛПЖЕ. оП РБУУБЦЙТУЛЙК РБТПИПД, ЗПУФЕРТЙЙНОП РТЕДМБЗБЧЫЙК ФБЛПЕ НЙТОПЕ РХФЕЫЕУФЧЙЕ, ХЦЕ ВЩМ ТБЪТХЫЕО УОБТСДПН.

лПЗДБ зПММБОДЙС ЛБРЙФХМЙТПЧБМБ, Ч ДЕУБОФОПК ПРЕТБГЙЙ ХЦЕ ОЕ ВЩМП УНЩУМБ, Й ЕЕ ПФНЕОЙМЙ. нЕЦДХ 16 Й 18 НБС ВТЙЗБДБ ЧЕТОХМБУШ ОБ УЧПЙ УФБТЩЕ ЛЧБТФЙТЩ ОБ ЗТБОЙГЕ. нЕУФОПЕ ОБУЕМЕОЙЕ ТБДПУФОП РТЙЧЕФУФЧПЧБМП ОБУ ЛБЛ РПВЕДЙФЕМЕК. оП НЕОС ПИЧБФЩЧБМП ЮХЧУФЧП ВПМЙ Й ЦБМПУФЙ Л ОЕЧЕЦЕУФЧХ ФЕИ, ЛПЗП ЧЧЕМЙ Ч ЪБВМХЦДЕОЙЕ. лБМШЧЙОЙУФЩ ВЩМЙ ЪБНЛОХФЩ Й, ДЕТЦБУШ ОБУФПТПЦЕООП, ЫМЙ Ч ГЕТЛЧЙ Ч УЧПЙИ ОБГЙПОБМШОЩИ ЛПУФАНБИ.

ъБФЕН ОБЫХ ЛБЧБМЕТЙКУЛХА ДЙЧЙЪЙА ОБРТБЧЙМЙ ЧУМЕД ЪБ ФБОЛПЧЩНЙ ДЙЧЙЪЙСНЙ ЗТХРРЩ БТНЙК тХОДЫФЕДФБ РП ДПТПЗЕ, ЛПФПТБС ВЩМБ НОЕ ИПТПЫП ЪОБЛПНБ. лПЗДБ-ФП ЗЕТНБОУЛЙЕ ЧПКУЛБ ПУХЭЕУФЧЙМЙ ЪДЕУШ РТПТЩЧ, Й ЬФП ВЩМП УБНПЕ ЗПТСЮЕЕ НЕУФП. рТЙДЕФУС МЙ ОБЫЕК РПУМЕДОЕК ЛБЧБМЕТЙКУЛПК ДЙЧЙЪЙЙ ЧУФХРЙФШ Ч ВПК ЕЭЕ ТБЪ? ьФП ЛБЪБМПУШ ЧЕУШНБ УПНОЙФЕМШОЩН.

дПТПЗБ (26–31 НБС 1940 ЗПДБ)

зПЧПТЙМЙ, ЮФП РПД чБФЕТМПП ВЩМП ВПМШЫПЕ ФБОЛПЧПЕ УТБЦЕОЙЕ, ОП НЩ НБМП ЧЙДЕМЙ ЬФПНХ УЧЙДЕФЕМШУФЧ — МЙЫШ РБТХ ВТПЫЕООЩИ ФБОЛПЧ.

чП ЧТЕНС ЧЩДЧЙЦЕОЙС Л АЗХ ПФ вТАУУЕМС ВТЙЗБДБ ЧРЕТЧЩЕ ПЛБЪБМБУШ Ч ТБКПОЕ, ЛПФПТЩК РПЛЙОХМП ЗТБЦДБОУЛПЕ ОБУЕМЕОЙЕ. пВЭЕЕ ЧРЕЮБФМЕОЙЕ — ИБПУ Й ВЕУРПТСДПЛ. пДОБЛП БДЯАФБОФХ ХДБМПУШ ОБКФЙ ДМС НЕОС ЛЧБТФЙТХ ОБ ЧЙММЕ, РПУФТПЕООПК Ч БОЗМЙКУЛПН УФЙМЕ Й ПЛТХЦЕООПК ЗТПНБДОЩН РБТЛПН У РПМПЗЙНЙ ИПМНБНЙ. ч РБТЛЕ ГЧЕМЙ ЗПТФЕОЪЙЙ. пВЩЮОЩЕ БУУПГЙБГЙЙ УП УМПЧПН «ЧПКОБ» — ЮХЦЙЕ УФТБОЩ, ХЗТПЪБ ЗЙВЕМЙ, ОЕПРТЕДЕМЕООПУФШ, ЧТБЦДЕВОП ОБУФТПЕООПЕ ОБУЕМЕОЙЕ, ОБУЙМЙЕ, ТБЪМХЛБ — ЗТХВЩ Й ТЕЪЛЙ. б ДМС НЕОС ЬФБ ЗТХВПУФШ ВЩМБ УНСЗЮЕОБ ФЕН, ЮФП С ЧЕТОХМУС Ч УЧПК «ЧПЕООЩК ДПН». ьФПК ЦЕ УБНПК ДПТПЗПК С РТПЫЕМ ЧП ЧТЕНС ЧФПТЦЕОЙС 1914 ЗПДБ. ч 1915–1917 ЗПДБИ ЬФП ВЩМБ ДПТПЗБ, РП ЛПФПТПК ПУХЭЕУФЧМСМПУШ УОБВЦЕОЙЕ БТНЙЙ, Ч 1918-Н — ДПТПЗБ ОБЫЕЗП ПФУФХРМЕОЙС, Й Ч 1940-Н ПОБ ПРСФШ УФБМБ ОБЫЕК ДПТПЗПК. чПМЕК УХДШВЩ ПОБ ПРСФШ РТЕЧТБФЙМБУШ Ч ДПТПЗХ ЧПКОЩ, УРХУФС ПДОП РПЛПМЕОЙЕ, ДПТПЗХ У ФЕНЙ ЦЕ УБНЩНЙ ОБЪЧБОЙСНЙ: нПОУ — чБМБОУШЕО — дХЬ — мБОУ — мПТЕФФП. ч ФЕ ДБЧОЙЕ ДОЙ С ЫЕМ РП ОЕК МЕКФЕОБОФПН, Б ФЕРЕТШ — ВТЙЗБДОЩН ЛПНБОДЙТПН. с ЧЪЗМСОХМ ОБ ИПЪСКЛХ ЪБОСФПК ДМС НЕОС ЛЧБТФЙТЩ. пОБ УНПФТЕМБ ОБ НЕОС Й ОЕ ЧЕТЙМБ УЧПЙН ЗМБЪБН, У ФТХДПН ХЪОБЧБС МЕКФЕОБОФБ ЖПО ъ. оЕХЦФП ЬФП ФПФ УБНЩК ЮЕМПЧЕЛ, ЮФП УФПЙФ УЕКЮБУ РЕТЕД ОЕК...

рПЛБ ВТЙЗБДБ ОЕУРЕЫОП РТПДЧЙЗБМБУШ ЧРЕТЕД, НОЕ ХДБМПУШ ОЕУЛПМШЛП ТБЪ ПФЛМПОЙФШУС ПФ НБТЫТХФБ, ЮФПВЩ ЧПУЛТЕУЙФШ ЛПЕ-ЛБЛЙЕ ЧПУРПНЙОБОЙС. рПЬФПНХ С МЕЗЛП ПФЩУЛБМ ДПН Ч цЕОМЕОЕ, ЗДЕ ЧРЕТЧЩЕ ЧУФТЕФЙМ р. Ч РПУМЕДОЙК ЗПД рЕТЧПК НЙТПЧПК ЧПКОЩ. ч ФЕ ЗПДЩ ПОБ ОПУЙМБ ЖПТНХ НЕДУЕУФТЩ вБЧБТУЛПЗП лТБУОПЗП лТЕУФБ, ЙЪ-РПД ЫМСРЛЙ ОБ МПВ ЧЩВЙЧБМЙУШ ЪБЧЙФЛЙ ЧПМПУ, УЧПЙН ЮЕФЛЙН ПЧБМПН МЙГБ У ВПМШЫЙНЙ ЗМБЪБНЙ Й СТЛЙНЙ ЗХВБНЙ ПОБ ОБРПНЙОБМБ нБТЙА-бОФХБОЕФФХ.

еЕ МЙЮОБС НБМЕОШЛБС ЛПНОБФЛБ Ч УПМДБФУЛПН ГЕОФТЕ ПФДЩИБ, ЛПФПТЩН ПОБ ЪБЧЕДПЧБМБ, ПФМЙЮБМБУШ ИПТПЫЙН ЧЛХУПН. оЕУЛПМШЛП РТЕДНЕФПЧ УФБТЙОЩ РТЙДБЧБМЙ ЬФПК ЛПНОБФЕ БФНПУЖЕТХ РПЛПС, Б ЛОЙЗЙ УЧЙДЕФЕМШУФЧПЧБМЙ П МЙФЕТБФХТОЩИ ХЧМЕЮЕОЙСИ ЕЕ ПВЙФБФЕМШОЙГЩ. сТЛЙНЙ ЛТБУЛБНЙ РЩМБМЙ ГЧЕФЩ, Б ОЕУЛПМШЛП ЖПФПЗТБЖЙК Ч УЕТЕВТСОЩИ ТБНЛБИ ТБУЛТЩЧБМЙ РТПЙУИПЦДЕОЙЕ ИПЪСКЛЙ. оБ ОЙИ ВЩМЙ ЙЪПВТБЦЕОЩ ПЖЙГЕТЩ Ч ЙЪСЭОЩИ ЛЙТБУЙТУЛЙИ ЫМЕНБИ, ЛБЪБЧЫЙИУС ДБЦЕ Ч ФЕ ЧТЕНЕОБ ЮЕТЕУЮХТ УФБТПНПДОЩНЙ, Б ФБЛЦЕ ЛТБУЙЧЩЕ ЦЕОЭЙОЩ Ч УЛТПНОЩИ РПЪБИ У ОЙФСНЙ ЦЕНЮХЗБ ОБ ЫЕЕ.

ьФБ ЛПНОБФБ, Ч ЛПФПТПК УХДШВБ НПС УПЧЕТЫЙМБ ОПЧЩК РПЧПТПФ, ПВТХЫЙМБ ОБ НЕОС РПФПЛ ЧПУРПНЙОБОЙК. нОПЦЕУФЧП ОЕУППФЧЕФУФЧЙК НЕЦДХ ОБНЙ, ЛБЪБМПУШ, НЕЫБМЙ ПВЩЮОПНХ МАВПЧОПНХ УПАЪХ. чЕЛБНЙ ОБЫЙ ХЧБЦБЕНЩЕ УЕНШЙ ЦЙМЙ Ч ТБЪОЩИ ЮБУФСИ УФТБОЩ: ЕЕ — Ч вТБОДЕОВХТЗЕ, НПС — ОБ АЗЕ вБДЕОБ, ОП ДБЦЕ ОЕ ЬФП ПЛБЪБМПУШ ДМС ОБУ РТЕРСФУФЧЙЕН. р. «ДЕВАФЙТПЧБМБ» Ч вЕТМЙОЕ ЬРПИЙ чЙМШЗЕМШНБ Й ЮБУФП РПУЕЭБМБ ФЕ ВПМШЫЙЕ ДПНБ, ЛПФПТЩЕ ОЙЛПЗДБ ОЕ ВЩМЙ Ч РТХУУЛПК ЧПЕООПК ЛБУФЕ, Л ЛПФПТПК РТЙОБДМЕЦБМБ ЕЕ УЕНШС. лПЗДБ ОБЮБМБУШ рЕТЧБС НЙТПЧБС ЧПКОБ, С ФПМШЛП ЮФП ЧЕТОХМУС РПУМЕ ДЧХИМЕФОЕЗП ПВХЮЕОЙС Ч пЛУЖПТДЕ, ЗДЕ РТЙПВТЕМ ЛПУНПРПМЙФЙЮЕУЛЙЕ ЧЪЗМСДЩ ОБ ОБГЙПОБМШОЩЕ ФТБДЙГЙЙ Й ХУМПЧОПУФЙ. оЙЛПЗДБ Ч НПЕН ИБТБЛФЕТЕ ОЕ ВЩМП ФБЛПЗП, ЮФПВЩ УХДЙФШ П МАДСИ РП НЕУФХ ЙИ РТПЙУИПЦДЕОЙС ЙМЙ РП ЙИ ОБГЙПОБМШОПУФЙ.

йЪ ЪБДХНЮЙЧПУФЙ НЕОС ЧЩЧЕМ БДЯАФБОФ. оБН ОБДП ВЩМП ЧПЪЧТБЭБФШУС ОБ ПУОПЧОХА ДПТПЗХ, ЮФПВЩ ОЕ ХРХУФЙФШ ЛБЛПЗП-ОЙВХДШ УЧСЪОПЗП. ч РХФЙ С НПМЮБМ. рТПЫМПЕ ДЕТЦБМП НЕОС Ч УЧПЙИ ФЙУЛБИ, С ЙУРЩФЩЧБМ УНЕЫБООПЕ ЮХЧУФЧП ОБУМБЦДЕОЙС Й ВПМЙ. оЩОЕ С ВЩМ ТБЪМХЮЕО У р. ВЕЪЧПЪЧТБФОП. ч РБНСФЙ ЧПЪОЙЛ ЕЕ ПВТБЪ Ч ОЕДБЧОЕН РТПЫМПН — ЧЕТИПН ОБ ЙТМБОДУЛПК ЗОЕДПК, НПЕК МАВЙНПК, ПОБ ПИПФЙМБУШ ОБ МЙУ, УЙДС Ч ДБНУЛПН УЕДМЕ БОЗМЙКУЛПЗП ПВТБЪГБ Й ОБ БОЗМЙКУЛЙК НБОЕТ. у НОПЗПМЕФОЙН ПИПФОЙЮШЙН ПРЩФПН ПОБ РТЙПВТЕМБ ПФМЙЮОХА РПУБДЛХ, Й С ДБЧБМ ЕК ТЕЪЧЩИ Й ОБДЕЦОЩИ МПЫБДЕК, ЛПФПТЩЕ ЧП ЧТЕНС РУПЧПК ПИПФЩ ОБ МЙУ ХЧЕТЕООП ВТБМЙ УБНЩЕ ЛТХФЩЕ РТЕРСФУФЧЙС. юФП ЛБУБЕФУС ЧЕТИПЧПК ЕЪДЩ, р. РТЙДЕТЦЙЧБМБУШ ЙФБМШСОУЛПК ЫЛПМЩ, ДБЧОЙН РТЙЧЕТЦЕОГЕН ЛПФПТПК ВЩМ Й С. дБЦЕ Ч ДБНУЛПН УЕДМЕ ПОБ ХНЕМБ УЙДЕФШ РТСНП, ЮФПВЩ ПВМЕЗЮЙФШ ОБЗТХЪЛХ ОБ УРЙОХ МПЫБДЙ. ыЕС МПЫБДЙ ПВЩЮОП ВЩМБ РПМОПУФША ЧЩФСОХФБ Й ЧП ЧТЕНС РТЩЦЛБ УПУФБЧМСМБ УП УРЙОПК ПДОХ МЙОЙА ПФ ОПУБ ДП ИЧПУФБ.

чЙДЙНП, ФЕРЕТШ ЧУЕ ЬФП ХЫМП ОБЧУЕЗДБ. фТЙ МПЫБДЙ, ЙДХЭЙЕ ЗДЕ-ФП Ч ЛПМПООЕ ЫФБВОПЗП ЬЫЕМПОБ, ЛБЪБМЙУШ НОЕ ДПТПЗПУФПСЭЙНЙ ЙЗТХЫЛБНЙ ХИПДСЭЕК ЬРПИЙ. с ЧУРПНЙОБМ ЙИ ЧУЕИ РППЮЕТЕДОП, ЪБ НОПЗП МЕФ, ЛБЛ ЧЩУПЧЩЧБАФ ПОЙ УЧПЙ ЗПМПЧЩ ЙЪ ВПМШЫЙИ ДЕООЙЛПЧ, ЗМБЪБ ЦБЦДХФ ДЧЙЦЕОЙС, ХЫЙ ФПРПТЭБФУС, ЫЛХТЩ ВМЕУФСФ: рТПЗМПФ, бЛУЕМШ, уФТБОУФЧХАЭЙК тЩГБТШ, зЕМЙПФТПР, ыХФОЙЛ, фЙФБО, лЧБТФХУ, лЧЕФФБ, лПТПМЕЧУЛЙК пТЕМ. уЛПТП ХЦЕ ОЕ ПУФБОЕФУС МПЫБДЕК, ДЕМСЭЙИ ОЕЧЪЗПДЩ ЧПКОЩ УП УЧПЙНЙ ИПЪСЕЧБНЙ.

дПТПЗБ... пОБ ЧЩДЕТОХМБ НЕОС ЙЪ ЬФПЗП НЙТБ ЗТЕЪ ФБН, ЗДЕ ЫМЙ ЧРЕТЕД ХУФБМЩЕ ЬУЛБДТПОЩ. йНЕООП ЪДЕУШ Ч 1914 ЗПДХ ВЩМ УМЩЫЕО ЗТПИПФ ПТХДЙК ОБ РТПИПДСЭЕН ОЕРПДБМЕЛХ ЖТПОФЕ. фПЗДБ ПОБ ЧЩЗМСДЕМБ ВПМЕЕ НЙТОПК, ЮЕН ФЕРЕТШ. оЩОЕ ЪТЕМЙЭЕ ВЩМП ХЦБУОПЕ — ОЕРТЕТЩЧОЩК РПФПЛ ВЕЦЕОГЕЧ, ЮЕМПЧЕЮЕУЛЙИ УХЭЕУФЧ, УЧСЪБООЩИ ПВЭЙН ОЕУЮБУФШЕН. пДОЙ МЕЦБМЙ ЙМЙ УЙДЕМЙ ОБ РПЧПЪЛБИ, ДТХЗЙЕ, ХУФБМЩЕ, УП УВЙФЩНЙ ОПЗБНЙ, ВТЕМЙ РЕЫЛПН, ФПМЛБС ЧРЕТЕД ТХЮОЩЕ ФЕМЕЦЛЙ ЙМЙ ЧЕМПУЙРЕДЩ, ОБЗТХЦЕООЩЕ ХЪМБНЙ. рЕТЕРПМОЕООЩЕ ЗТХЪПЧЙЛЙ ФБЭЙМЙ ЪБ УПВПК РТЙГЕРЩ УП УЛПТПУФША РЕЫЕИПДПЧ. пДОБЦДЩ С ЧЙДЕМ МАДЕК, ПВМЕРЙЧЫЙИ ЪБДТБРЙТПЧБООЩК ЛБФБЖБМЛ. уБНЩН РЕЮБМШОЩН ДМС НЕОС ВЩМП УНПФТЕФШ ОБ УФБТЙЛПЧ, ЛПФПТЩЕ ВЕЪОБДЕЦОП ПФУФБЧБМЙ, Й ОБ ДЕФЕК, ЛПФПТЩЕ ОЕ РМБЛБМЙ. пОЙ ЮБУФП УФЩДМЙЧП ПУФБОБЧМЙЧБМЙУШ Х РПМЕЧЩИ ЛХИПОШ, ЬФЙ ЗПМПДОЩЕ МАДЙ, РТЙОБДМЕЦБЭЙЕ Л УТЕДОЕНХ ЛМБУУХ, Ч ЬМЕЗБОФОЩИ ЫМСРБИ Й ВБЫНБЛБИ, НБФЕТЙ, Ч ЮШЙИ ЗМБЪБИ ВЩМБ НПМШВБ ЪБ УЧПЙИ ДЕФЕК.

ч ьТУЕОЕ, ОЕВПМШЫПН ЗПТПДЛЕ ЪБРБДОЕЕ ЗПТЩ мПТЕФФП, С РТПЦДБМ ДЧБ ДОС, РПЛБ РПДПКДХФ ЧУЕ ЬУЛБДТПОЩ. ьФП ФБ УБНБС ЗПТБ, ЗДЕ Ч 1914–1915 ЗПДБИ НЩ НЕУСГ ЪБ НЕУСГЕН ЧЕМЙ ВПЙ. дП чЕТДЕОБ ПОБ, ЛБЛ НЕМШОЙЮОЩК ЦЕТОПЧ, ЧЙУЕМБ ОБ ОБЫЙИ ЫЕСИ Ч ФПК ВЕУУНЩУМЕООПК ЧПКОЕ ОБ ЙУФПЭЕОЙЕ. ч ФЕ ДОЙ ОБ ЧЕТЫЙОЕ ЕЕ УФПСМБ ТБЪТХЫЕООБС ЮБУПЧОС, Б ФЕРЕТШ ЧУЕ РТПУФТБОУФЧП ЧПЛТХЗ РТЕЧТБЭЕОП Ч ПЗТПНОПЕ ЛМБДВЙЭЕ. лТПНЕ НОПЦЕУФЧБ ЛТЕУФПЧ, ОБ ОЕН ЕУФШ Й ВПМШЫБС ВТБФУЛБС НПЗЙМБ ДМС ПУФБОЛПЧ ТБЪПТЧБООЩИ ОБ ЛХУЛЙ ФЕМ, ЛПФПТЩЕ ОЕЧПЪНПЦОП ВЩМП УПВТБФШ ЧПЕДЙОП. вЕУЮЙУМЕООЩЕ ФЩУСЮЙ УПМДБФ РПЦЕТФЧПЧБМЙ ЪДЕУШ УЧПЕК ЦЙЪОША, ЮФПВЩ Ч ТЕЪХМШФБФЕ РПМХЮЙФШ ОЕУЛПМШЛП ЖХФПЧ ЪЕНМЙ. оБДРЙУШ ОБ ОБДЗТПВЙЙ ЗМБУЙМБ:

«фЩ, УФТБООЙЛ, УФХРЙЧЫЙК ОБ ЬФХ зПМЗПЖХ Й ЬФЙ ФТПРЩ, ОЕЛПЗДБ ЪБФПРМЕООЩЕ ЛТПЧША, ХУМЩЫШ ЛТЙЛ, ЙДХЭЙК ЙЪ ЗЕЛБФПНВ: «мАДЙ ъЕНМЙ, ПВЯЕДЙОСКФЕУШ. юЕМПЧЕЮЕУФЧП, ВХДШ ЮЕМПЧЕЮОЩН!»

й ОБ ПВТБФОПК УФПТПОЕ:

«зТХДЩ ЛПУФЕК, ПЦЙЧМЕООЩЕ ЛПЗДБ-ФП ЗПТДЩН ДЩИБОЙЕН ЦЙЪОЙ, ОЩОЕ РТПУФП ТБЪТПЪОЕООЩЕ ЮБУФЙ ФЕМ, ВЕЪЩНСООЩЕ ПУФБОЛЙ, ЮЕМПЧЕЮЕУЛПЕ НЕУЙЧП, УЧСЭЕООПЕ УЛПРМЕОЙЕ ВЕУЮЙУМЕООЩИ НПЭЕК — зПУРПДШ ХЪОБЕФ ФЕВС, РТБИ ЗЕТПЕЧ!»

еУМЙ ЧЕТЙФШ ВПЕЧЩН ДПОЕУЕОЙСН ОБЫЕК БТНЙЙ, УЕКЮБУ ЧПКУЛБ ЫФХТНПН ЧЪСМЙ ЬФХ ЗПТХ, ПДОБЛП ОЙЛБЛЙИ РТЙЪОБЛПЧ ЬФПЗП НЩ ОЕ ЪБНЕФЙМЙ, ОЕ УЮЙФБС ПДОПЗП РПДВЙФПЗП ФБОЛБ Й ЧПТПОЛЙ ПФ УОБТСДБ, ЕЭЕ ТБЪ РПФТЕЧПЦЙЧЫЕЗП НЕТФЧЩИ. оЕ ВЩМП ОЙ ПЛПРПЧ, ОЙ БТФЙММЕТЙКУЛЙИ РПЪЙГЙК, ОЙ УЧЕЦЙИ НПЗЙМ, ОЙ РПМС ВПС.

оБ УЛБМЕ чЙНЙ, ОЕЛПЗДБ НЕУФЕ ФСЦЕМЕКЫЙИ ВПЕЧ, ТБУРПМПЦЙМУС УЕКЮБУ ЛПМПУУБМШОЩК ЛБОБДУЛЙК ЧПЕООЩК НЕНПТЙБМ. рПУМЕ рЕТЧПК НЙТПЧПК ЧПКОЩ ЛБЛПК-ФП РТЕДРТЙЙНЮЙЧЩК ВЙЪОЕУНЕО УПИТБОЙМ ЮБУФШ ПЛПРПЧ, ЪБГЕНЕОФЙТПЧБЧ ЙИ УФЕОЩ. рТПФЙЧОЙЛЙ ТБУРПМБЗБМЙУШ ЪДЕУШ ДТХЗ РТПФЙЧ ДТХЗБ ОБ ТБУУФПСОЙЙ ПФ ДЕУСФЙ ДП ДЧБДГБФЙ НЕФТПЧ, ЙЪВЕЗБС ФБЛЙН ПВТБЪПН ЧЪБЙНОПЗП БТФЙММЕТЙКУЛПЗП ПВУФТЕМБ. дМС РТЙЧМЕЮЕОЙС ФХТЙУФПЧ ОБ НЕУФЕ ВПЕЧ ПУФБЧЙМЙ ОЕУЛПМШЛП ТБЪВТПУБООЩИ РТЕДНЕФПЧ ЧППТХЦЕОЙС: ОБ ПДОПК УФПТПОЕ — «РЙЛЕМШИБХВЕ», 8-НЙММЙНЕФТПЧЩЕ РХМЕНЕФЩ, Б ОБ ДТХЗПК — УППФЧЕФУФЧХАЭЙЕ ВТЙФБОУЛЙЕ ТЕМЙЛЧЙЙ.

оБ ЬФПФ ТБЪ ЧПКОБ РТПУФП РТПОЕУМБУШ НЙНП ЗПТЩ мПТЕФФП, ЛБЛ РПТЩЧ ЧЕФТБ. ч ЬФЙИ ПЛПРБИ, ФЭБФЕМШОП РПУФТПЕООЩИ ДМС РТЕДЩДХЭЕК ЧПКОЩ, ЧПКУЛБ УПАЪОЙЛПЧ УОПЧБ ПЛБЪБМЙ ЛПТПФЛПЕ УПРТПФЙЧМЕОЙЕ Й УОПЧБ ВТПУЙМЙ ЮБУФШ ВТЙФБОУЛПЗП ЧППТХЦЕОЙС.

с РТПЧЕМ Ч ьТУЕОЕ ФТЙ ДОС, ОП ФЕРЕТШ ХЦЕ «РП ДТХЗХА УФПТПОХ» оПФТ-дБН-ДЕ-мПТЕФФП, ФБЛ ЮФП УНПЗ ОБЛПОЕГ-ФП ХЧЙДЕФШ ФП, ЮФП ЛПЗДБ-ФП НЩ РЩФБМЙУШ ТБУУНПФТЕФШ ЮЕТЕЪ УФЕТЕПФТХВХ. ч лБНВТЕ ВЩМБ УЖПТНЙТПЧБОБ ОПЧБС, НПФПТЙЪПЧБООБС, ъЕОЗЕТУЛБС ВТЙЗБДБ. ъДЕУШ НЕОС ФПЦЕ ПИЧБФЙМЙ ЗТХУФОЩЕ ЧПУРПНЙОБОЙС, ОП ХЦЕ ДТХЗПЗП ТПДБ. с ТБЪЩУЛБМ НЕУФП, ЗДЕ 1 ДЕЛБВТС 1917 ЗПДБ ЧЩЛПРБМ ЙЪ ПВЭЕК НПЗЙМЩ ФЕМП НПЕЗП ВТБФБ. пО ВЩМ МЕФЮЙЛПН-ЙУФТЕВЙФЕМЕН, Й ЕЗП УБНПМЕФ УВЙМЙ ОБЛБОХОЕ РЕТЧПЗП Ч ЙУФПТЙЙ ФБОЛПЧПЗП ВПС. рПД СУОЩН ЪЙНОЙН УПМОГЕН С ДПМЗП ЙУЛБМ ФПЮОПЕ НЕУФП ЪБИПТПОЕОЙС, РПЛБ РПУМЕ ВЕУЛПОЕЮОЩИ ТБУУРТПУПЧ ОЕ ХВЕДЙМУС, ЮФП ОБЫЕМ ЕЗП. у РБТПК РПНПЭОЙЛПЧ НЩ ДПМЗП ЛПРБМЙУШ Ч ПВЭЕК НПЗЙМЕ, Б Ч ЬФП ЧТЕНС НЙНП ОБУ НЮБМЙУШ Ч ЛПОФТБФБЛХ ОЕНЕГЛЙЕ ФБОЛЙ Ч ЬФПН РЕТЧПН ФБОЛПЧПН ВПА Х лБНВТЕ. бОЗМЙКУЛБС БТФЙММЕТЙС ЧЕМБ ПЗПОШ РП ОБУФХРБАЭЕК РЕИПФЕ, Й ОБН РТЙИПДЙМПУШ РТСФБФШУС Ч ТБЪТЩФПК НПЗЙМЕ. йОПЗДБ ОБУ ЪБУЩРБМП РП РПСУ. чУЕ-ФБЛЙ ОБН ХДБМПУШ ЧЩФБЭЙФШ ФЕМП ВТБФБ, МЕЦБЧЫЕЕ Ч ОЙЦОЕН ЙЪ ФТЕИ УМПЕЧ ФТХРПЧ. оП УБОЙФБТЩ ЛБФЕЗПТЙЮЕУЛЙ ПФЛБЪЩЧБМЙУШ ЧЩОПУЙФШ ЕЗП РПД ЫЛЧБМШОЩН ПЗОЕН. фПЗДБ С ЧЪСМ ОПЗЙ РПЛПКОПЗП РПД НЩЫЛЙ, РПДФБЭЙМ Л УЧПЕК НБЫЙОЕ Й ЧРЙИОХМ ОБ УЙДЕОШЕ ТСДПН У УПВПК.

оЕРПДБМЕЛХ ПФ ЬФПЗП РПМС ВПС 1917 ЗПДБ Й ДЕТЕЧЕОШ вХТМПО Й нЈЧТЕ УФПСМ ЪБНПЛ бЧТЙЛХТ, ЗДЕ Ч ЛБЮЕУФЧЕ БДЯАФБОФБ 14-ЗП ТЕЪЕТЧОПЗП ЛПТРХУБ С ЦЙМ РПУМЕ ЧЕУЕООЕЗП ОБУФХРМЕОЙС 1918 ЗПДБ. ъБНПЛ ВЩМ УФЕТФ У МЙГБ ЪЕНМЙ. оП РПУМЕ ЧПКОЩ ЕЗП ПФУФТПЙМЙ ЪБОПЧП, Й ФЕРЕТШ Ч ОЕН ТБУРПМБЗБМБУШ БТНЕКУЛБС ЗТХРРБ ЖПО вПЛБ, ЙЪ УПУФБЧБ ЛПФПТПК ЖПТНЙТПЧБМБУШ НПС ВТЙЗБДБ.

оПЧБС ЧПКОБ (7–16 ЙАОС 1940 ЗПДБ)

л ЬФПНХ ЧТЕНЕОЙ С ХЦЕ РПМОПУФША ЙЪВБЧЙМУС ПФ ЮХЧУФЧБ «УФТБИБ РЕТЕД УГЕОПК», ПИЧБФЙЧЫЕЗП НЕОС Ч зПММБОДЙЙ. рТПУФП ИПФЕМПУШ РПУЛПТЕЕ ЧУФХРЙФШ Ч УИЧБФЛХ. рПЛБ ЛПНРМЕЛФПЧБМБУШ НПС ВТЙЗБДБ, С ЧЩЕЪЦБМ ЧУЕ ВМЙЦЕ Л МЙОЙЙ ЖТПОФБ, ЗДЕ ЫМЙ ВПЙ. нЩ ЖПТУЙТПЧБМЙ уПННХ Ч ФПН ЦЕ НЕУФЕ — Ч рЕТПООЕ, ЗДЕ С РТПЧЕМ НОПЗП НЕУСГЕЧ ЧП ЧТЕНС РТПЫМПК ЧПКОЩ. ч ФЕ ДОЙ РТЙИПДЙМПУШ ЪБНЕОСФШ ПТХДЙС ЛБЦДЩК ЧЕЮЕТ, ЛБЛ ФЕООЙУОЩЕ ТБЛЕФЛЙ, РПУЛПМШЛХ ПОЙ ЕЦЕДОЕЧОП ЙЪОБЫЙЧБМЙУШ ДП ОЕРТЙЗПДОПЗП УПУФПСОЙС. фЕРЕТШ ЦЕ ОЕ УМЩЫБМПУШ ОЙ ЗТПИПФБ ПТХДЙК, РП ЛПФПТПНХ НПЦОП ВЩМП ПРТЕДЕМЙФШ ОБРТБЧМЕОЙЕ ЗМБЧОЩИ ХДБТПЧ, ОЙ ЛБЛЙИ-МЙВП ЪЧХЛПЧ РТПИПДСЭЙИ ВПЕЧ. рТЕПДПМЕЧ «МЙОЙА чЕКЗБОБ», НЩ ЧРЕТЧЩЕ ХЧЙДЕМЙ ОЕЮФП ОБРПНЙОБАЭЕЕ РПМЕ ВПС. вПЕЧПК ГЕМША ВЩМБ ЧЩУПЛБС УФЕОБ РБТЛБ, УМХЦЙЧЫБС РТПФЙЧОЙЛХ ПРПТОЩН РХОЛФПН. ъБ ОЕУЛПМШЛЙНЙ ТСДБНЙ ФЭБФЕМШОП РПДЗПФПЧМЕООЩИ ЪЕНМСОЩИ ХЛТЕРМЕОЙК МЕЦБМП ОЕУЛПМШЛП ФТХРПЧ Й НОПЦЕУФЧП ЧПЕООЩИ ФТПЖЕЕЧ. лБЛ ВЩЧБМП РПУМЕ ЛТХРОЩИ УТБЦЕОЙК Ч 1916 ЗПДХ, ФБЛ Й УЕКЮБУ НЙНП ФСОХМБУШ ВЕУЛПОЕЮОБС ЛПМПООБ РМЕООЩИ, ХУФБМЩИ, ЛП ЧУЕНХ ВЕЪТБЪМЙЮОЩИ Й РПДБЧМЕООЩИ. оБЫБ РПРЩФЛБ ДПУФЙЮШ МЙОЙЙ ЖТПОФБ РТПЧБМЙМБУШ. дЕТЕЧОЙ ВЩМЙ УМЙЫЛПН ЪБЗТПНПЦДЕОЩ Й ТБЪТХЫЕОЩ БТФЙММЕТЙКУЛЙН ПЗОЕН. ч ПДОПН НЕУФЕ УПМДБФЩ ЧЩЛБФЙМЙ ОБ ДПТПЗХ ВПЮПОПЛ ЧЙОБ Й ОБРПМОСМЙ ЙН ЛТХЦЛЙ ЧУЕИ РТПИПДСЭЙИ НЙНП. йЪ НБЗБЪЙОЮЙЛБ РП УПУЕДУФЧХ ЛБЛПК-ФП ЮЕМПЧЕЛ ЧЩЛЙДЩЧБМ РП ЪПОФЙЛХ Ч ЛБЦДХА РТПЕЪЦБЧЫХА НБЫЙОХ.

нПА ВТЙЗБДХ ОБРТБЧЙМЙ ДЕКУФЧПЧБФШ УПЧНЕУФОП У ФБОЛПЧЩН ЛПТРХУПН зПФБ (ЛПФПТЩК РТПТЧБМУС Л тХБОХ), ЮФПВЩ РТЙЛТЩЧБФШ ЕЗП У МЕЧПЗП ЖМБОЗБ ОБ АЗП-ЧПУФПЮОПН ОБРТБЧМЕОЙЙ, ФП ЕУФШ РП ДПТПЗЕ Л рБТЙЦХ. ъБ ДЧБДГБФШ РСФШ ЮБУПЧ НЩ РТЕПДПМЕМЙ ДЧЕУФЙ ЛЙМПНЕФТПЧ, Ч ЦХФЛПК РЩМЙ, ЮБУФП РП ФЕН ДПТПЗБН, РП ЛПФПТЩН ЫМЙ ПУОПЧОЩЕ ЛПМПООЩ. фБОЛПЧЩЕ ДЙЧЙЪЙЙ УПЧЕТЫЙМЙ РТПТЩЧ, ОП ВТЕЫШ ПЛБЪБМБУШ ХЪЛПК. рЕИПФОЩЕ ДЙЧЙЪЙЙ УМЕЧБ Й УРТБЧБ ПФ ОЙИ ОЕ НПЗМЙ ДЧЙЗБФШУС ФБЛ ЦЕ ВЩУФТП. рТЙИПДЙМПУШ ПЛТХЦБФШ ОБУЕМЕООЩЕ РХОЛФЩ Й ПУОПЧБФЕМШОП ЙИ РТПЮЕУЩЧБФШ, ОЕУС РПФЕТЙ. вПНВБТДЙТПЧЭЙЛЙ РТПФЙЧОЙЛБ БФБЛПЧБМЙ НЕУФП РТПТЩЧБ У ЧПЪДХИБ, ЮФП ФПЦЕ ЧЕМП Л РПФЕТСН МАДЕК Й ФЕИОЙЛЙ.

нПК БДЯАФБОФ, УЩО ЗЕОЕТБМБ жЕМШДФБ, ОБЕИБМ Ч УЧПЕН ЗХУЕОЙЮОПН ФТБОУРПТФЕТЕ ОБ НЙОХ, РПЗЙВМЙ ЧУЕ, ЛФП ЕИБМ ЧНЕУФЕ У ОЙН. ьФПЗП НПМПДПЗП ПЖЙГЕТБ С ЧЪСМ Ч УЧПК ЫФБВ Й Ч ФПФ ДЕОШ, ЮФПВЩ ОЕ РПДЧЕТЗБФШ ПРБУОПУФЙ, ПФРТБЧЙМ ЕЗП Ч ФЩМ. ч рПМШУЛПК ЛБНРБОЙЙ Х ОЕЗП РПЗЙВ ВТБФ. й ФЕРЕТШ С ДПМЦЕО ВЩМ ЧЩРПМОЙФШ РЕЮБМШОЩК ДПМЗ — ОБРЙУБФШ ЙИ ПФГХ, ЛПНБОДЙТХ БТФЙММЕТЙКУЛПЗП ДЙЧЙЪЙПОБ, ЮФП Х ОЕЗП ВПМШЫЕ ОЕФ УЩОПЧЕК. рТПЫМП ЧУЕЗП ФТЙ ДОС У ФЕИ РПТ, ЛБЛ С ЪБЕЪЦБМ Л ОЕНХ ОБ РПЪЙГЙЙ Й ЪБВТБМ ЕЗП УЩОБ У УПВПК.

йЪЧЕУФЙЕ ПВ ЬФПК ФСЦЕМПК МЙЮОП ДМС НЕОС ХФТБФЕ ОБУФЙЗМП ОБУ Ч УФБТПН ДЕТЕЧЕОУЛПН ДПНЕ, ЗДЕ С ОБДЕСМУС РТПЧЕУФЙ ОЕУЛПМШЛП УРПЛПКОЩИ ЮБУПЧ. уРТБЧБ ПФЛТЩЧБМУС ЮХДОЩК РЕКЪБЦ, ПУЧЕЭЕООЩК СТЛЙН ЙАОШУЛЙН УПМОГЕН, УМЕЧБ УФПСМ УФБТЙООЩК ТЕЪЕТЧХБТ ДМС ЧПДЩ Й ЕЭЕ ПДЙО ДПН. оБ ЧПКОЕ ЧУЕЗДБ ЧЩРБДБМЙ ЮБУЩ, ДЩЫБЭЙЕ БФНПУЖЕТПК НЙТБ, ДБЦЕ ЪДЕУШ. оЙЮЕН ОЕ ЪБРСФОБООБС ЛТБУПФБ ЪЕНМЙ ЙЪМХЮБМБ ЛБЛПЕ-ФП УЮБУФШЕ, ЛПФПТПЕ УНЕЫЙЧБМПУШ Ч ДХЫЕ УП УЛПТВША П УХДШВБИ ДТХЪЕК.

нПС ВТЙЗБДБ ЧЩДЧЙОХМБУШ ОБ РЕТЕДПЧХА Х УБНПК уЕОЩ. пЛБЪБМПУШ, ЮФП ДЧБ НПУФБ, ЛПФПТЩЕ С ОБНЕТЕЧБМУС ЪБИЧБФЙФШ, ХЦЕ ЧЪПТЧБОЩ. рПДТБЪДЕМЕОЙС ВТЙЗБДЩ ЖПТУЙТПЧБМЙ уЕОХ. тБЪЧЙЧБАЭЙЕ ОБУФХРМЕОЙЕ ЛПТРХУБ нБОЫФЕКОБ ЧЪСМЙ ЙИ У УПВПК, РПДЮЙОЙЧ ЛПНБОДПЧБОЙА ПДОПЗП ЙЪ ЛПТРХУПЧ, ФБЛ ЮФП ЧТЕНЕООП ПОЙ ЧЩЫМЙ ЙЪ-РПД НПЕЗП ХРТБЧМЕОЙС.

оЕЛПФПТПЕ ЧТЕНС С ПФДЩИБМ Ч ОЕВПМШЫПН ХЧЕУЕМЙФЕМШОПН ЪБЧЕДЕОЙЙ, ХЦЕ РБИОХЭЕН рБТЙЦЕН. пДОБ ЮБУФШ ЗПТПДЛБ ЗПТЕМБ, Й ЦБТ ВЩМ РТПУФП ХДХЫБАЭЙН. с РПУМБМ ЪБ ВХФЩМЛПК ЫБНРБОУЛПЗП Ч РПДЧБМ ТБЪТХЫЕООПЗП ЪДБОЙС, Б РПЛБ ЦДБМ, ОБВМАДБМ ЪБ ЫЕУФША РХБМА{6} , ПЭЙРЩЧБЧЫЙНЙ ГЩРМСФ Х РПМЕЧПК ЛХИОЙ. дЧПЕ ДТХЗЙИ ЛПРБМЙ НПЗЙМХ ДМС ХВЙФПЗП НЕУФОПЗП ЦЙФЕМС, МЕЦБЧЫЕЗП ОБ НПУФПЧПК Й ЧЪЙТБЧЫЕЗП ОБ РТПИПДСЭЙИ НЙНП МАДЕК ПУФЕЛМЕОЕЧЫЙНЙ ЗМБЪБНЙ.

рПФПН С ДПВТБМУС ДП тХБОБ, Ч ЛПФПТПН ЗПТЕМЙ ДПНБ РП ЧУЕНХ МЕЧПНХ ВЕТЕЗХ ТЕЛЙ Й УФБТБС ЮБУФШ ЗПТПДБ ОБ РТБЧПН. чУЕ НБЗБЪЙОЩ ВЩМЙ ЪБЛТЩФЩ. оЕЛПФПТЩЕ ИПЪСЕЧБ, РПДЮЙОЙЧЫЙУШ РТЙЛБЪХ, ПФЛТЩМЙ УЧПЙ МБЧЛЙ, ОП ОЙЮЕЗП, ЛТПНЕ ЖТХЛФПЧ Й РЕЮЕОШС, Ч ОЙИ ОЕ ВЩМП. у ВЕТЕЗБ ТЕЛЙ РХМЕНЕФЮЙЛЙ ЧЕМЙ ПЗПОШ РП НБТПДЕТБН Й МАДСН, УЛТЩФОП РТПВЙТБЧЫЙНУС РП ПРХУФЕЧЫЙН ХМЙГБН. рПЦБТОБС ЛПНБОДБ РЩФБМБУШ ХЛТПФЙФШ ПЗПОШ. пЖЙГЕТ, УФБТБЧЫЙКУС УРБУФЙ УПВПТ, ЧЩУФТЕМЙМ Ч ЮЕМПЧЕЛБ, ЛПФПТЩК СЛПВЩ ИПФЕМ ОБ ОЕЗП ОБРБУФШ, ЫПЖЕТ ДЕТЦБМ ЬФПЗП ЮЕМПЧЕЛБ ЪБ ЫЙЧПТПФ. оБ ПВТБФОПН РХФЙ С ЗМСДЕМ ОБ НПТЕ ДЩНБ ПФ ЗПТЕЧЫЙИ ФБОЛПЧ. оБД ДЩНПН ЧПЪЧЩЫБМПУШ ЮХДП ЗПФЙЛЙ — тХБОУЛЙК УПВПТ, СЪЩЛЙ РМБНЕОЙ ЧЪМЕФБМЙ РП МЕУБН ЧПЛТХЗ ПДОПК ЙЪ ЕЗП ВБЫЕО.

оБ УМЕДХАЭЙК ДЕОШ НЩ УПЧЕТЫБМЙ НБТЫ, ОЕ ЧУФХРБС Ч УПРТЙЛПУОПЧЕОЙЕ У РТПФЙЧОЙЛПН Й ДЕТЦБУШ РПЪБДЙ ФБОЛПЧПЗП ЛПТРХУБ. ьФПФ ДЕОШ ПЛБЪБМУС ПДОЙН ЙЪ УБНЩИ РПДИПДСЭЙИ ДМС РТЕЛТБУОПЗП «РЙЛОЙЛБ». уЕМШУЛБС НЕУФОПУФШ Ч УФПТПОЕ ПФ ДПТПЗЙ ЧЩЗМСДЕМБ УПЧУЕН НЙТОПК, УМПЧОП ПДЙО ВПМШЫПК РБТЛ У ЧЩУПЛЙНЙ ЦЙЧЩНЙ ЙЪЗПТПДСНЙ ЧПЛТХЗ ОЕВПМШЫЙИ ХЛТПНОЩИ МХЦБЕЛ. лПЕ-ЗДЕ РЕКЪБЦ ОБРПНЙОБМ БОЗМЙКУЛЙЕ ЗТБЧАТЩ XVIII ЧЕЛБ: УЙСАЭЙК РПД ЙАОШУЛЙН УПМОГЕН ГЧЕФОЙЛ, ОБ ЪБДОЕН РМБОЕ — УЕМШУЛЙК ДПНЙЛ РПД УПМПНЕООПК ЛТЩЫЕК, ЙЪ РТЙПФЛТЩФПК ДЧЕТЙ ЛПОАЫОЙ ЧЙДОЕЕФУС ЛТХР ВЕМПК МПЫБДЙ.

чП ЧТЕНС ЬФЙИ ЬРЙЪПДЙЮЕУЛЙИ ВПЕЧ ОБЫБ РПЧУЕДОЕЧОБС ЦЙЪОШ ЧПЫМБ Ч ПРТЕДЕМЕООЩК ТЙФН. л РСФЙ ЧЕЮЕТБ ЪБЛБОЮЙЧБМУС ОБУФХРБФЕМШОЩК РПТЩЧ Й ВПЕЧПК РЩМ ПИМБЦДБМУС. фПЗДБ НЩ ЧЩВЙТБМЙ ЛБЛПК-ОЙВХДШ УЙНРБФЙЮОЩК ФЙИЙК УБД, Й ОБН РПДБЧБМЙ ЮБК. еУМЙ ОЙЛБЛЙИ РТЙЛБЪПЧ ОЕ РПУФХРБМП, ЧУЕ РТПДПМЦБМЙ ВЕЪДЕМШОЙЮБФШ Й ЧЕМЙ УЕВС ЛБЛ УЮБУФМЙЧЩЕ ФХТЙУФЩ, УПЧЕТЫБАЭЙЕ ТПНБОФЙЮЕУЛПЕ РХФЕЫЕУФЧЙЕ ОБ БЧФП. тБЪЧЕДЮЙЛПЧ ЧЩУЩМБМЙ ЧРЕТЕД, ЮФПВЩ РПДЩУЛБФШ НЕУФП ДМС ОПЮМЕЗБ. дОЙ ЧУЕЗДБ ВЩМЙ УРПЛПКОЩЕ.

пДОБЦДЩ ТБЪЧЕДЮЙЛЙ ОБФЛОХМЙУШ ОБ ВПМШЫПК ОПТНБОДУЛЙК ЪБНПЛ нПФЧЙМШ, РТЙОБДМЕЦБЭЙК ЗТБЖХ цЕТНЙОЙ. еЭЕ ОЙ ПДЙО УПМДБФ ОЕ РЕТЕУФХРБМ ЕЗП РПТПЗ, ОП ПО ВЩМ УПЧЕТЫЕООП ОЕПВЙФБЕН. гЧЕФПЮОЩЕ ЛМХНВЩ ОЕДБЧОП РПМЙФЩ, ЙЪ ПФЛТЩФПК ДЧЕТЙ ГЕТЛЧЙ МШЕФУС УЧЕФ. ч ДЕУСФЛБИ ЛПНОБФ ДМС ЗПУФЕК НЩ ПВОБТХЦЙМЙ ЪБУФЕМЕООЩЕ РПУФЕМЙ, ЛМБДПЧЩЕ ВЩМЙ РПМОЩ ЫБНРБОУЛПЗП «тЕДЕТЕТ», Ч ЗПУФЙОЩИ МЕЦБМЙ УЧЕЦЙЕ ОПНЕТБ «фБКНУ» Й «тЕЧА ДЕ ДЈ НПОД». оБДЕЧ РПУМЕ ЧБООЩ УЧЕЦЕЕ ВЕМШЕ (ПДПМЦЕООПЕ НОПК Х ПДОПЗП ЙЪ ПЖЙГЕТПЧ, ФБЛ ЛБЛ НПЕ РТПРБМП ЧНЕУФЕ У РПДПТЧБЧЫЙНУС ОБ НЙОЕ ФТБОУРПТФЕТПН), С РПЗТХЪЙМУС Ч ДПМЗЙК Й ЗМХВПЛЙК УПО. оБ УМЕДХАЭЕЕ ХФТП С ЪБЧФТБЛБМ Ч ПДЙОПЮЕУФЧЕ, ОБВМАДБС РТПУФЙТБЧЫЙЕУС ЧДБМШ МХЗБ. уМПЧОП ЙЪВБМПЧБООЩК ЗПУФШ, С ЪБУЙДЕМУС У УЙЗБТЕФПК ЪБ ЛБЛЙН-ФП ЮФЙЧПН ФБЛ, ВХДФП ЧРЕТЕДЙ Х НЕОС ВЩМ ДПМЗЙК ФЙИЙК ДЕОШ Ч ДЕТЕЧОЕ.

йММАЪЙС ТБЪТХЫЙМБУШ, ЛБЛ ФПМШЛП С ДПЫЕМ ДП ЗПУФЙОПК. нЕОС ПЦЙДБМП НОПЦЕУФЧП ПЖЙГЕТПЧ: УМЕЧБ УФПСМЙ РМЕООЩЕ ЖТБОГХЪЩ, УРТБЧБ — ОЕНЕГЛЙЕ ЛПНБОДЙТЩ Й БДЯАФБОФЩ, ЦБЦДХЭЙЕ РЕТЕЗПЧПТЙФШ УП НОПК.

нПС ВТЙЗБДБ ЧЕМБ ОБУФХРМЕОЙЕ ЧОЙЪ РП ФЕЮЕОЙА уЕОЩ Л зБЧТХ, ЮФПВЩ РПНЕЫБФШ ПЛТХЦЕООЩН ЧПКУЛБН РТПФЙЧОЙЛБ РТПТЧБФШУС ЮЕТЕЪ ТЕЛХ Ч АЦОПН ОБРТБЧМЕОЙЙ. хРТБЧМЕОЙЕ ВПЕЧЩНЙ ДЕКУФЧЙСНЙ ПУМПЦОСМПУШ ФЕН, ЮФП ОБЫЙ ЧПКУЛБ РТПДЧЙЗБМЙУШ УТБЪХ У ОЕУЛПМШЛЙИ ОБРТБЧМЕОЙК. ч уЕО-тПНЕОЕ ЙНЕМЙ НЕУФП ОЕВПМШЫЙЕ ВПЙ У ОЕЪОБЮЙФЕМШОЩНЙ РПФЕТСНЙ. ч ОБЫЕН ФЩМХ Ч ТХЛБИ РТПФЙЧОЙЛБ ЧУЕ ЕЭЕ ПУФБЧБМБУШ ДЕТЕЧОС вПМШВЕЛ. дПТПЗБ ВЩМБ ДПЧПМШОП ПРБУОПК: УМЕЧБ — ТЕЛБ, УРТБЧБ — ЛТХФЩЕ ПВТЩЧЩ, РПЬФПНХ ЛПМПООБ ОЕ НПЗМБ ЪБЭЙЭБФШ УЧПЙ ЖМБОЗЙ.

ч ФПФ ЧЕЮЕТ, ЛПЗДБ НЩ ПВЕДБМЙ Ч ТЕУФПТБОЕ Ч уЕО-тПНЕОЕ, ЪБ УПУЕДОЙНЙ УФПМЙЛБНЙ УЙДЕМЙ ВЕЦЕОГЩ. нЩ ПВЕЪПРБУЙМЙ УЕВС УП ЧУЕИ УФПТПО Й ЧЩВТБМЙ ДМС РПУФПС ВПМШОЙГХ, УЕУФТБ-ИПЪСКЛБ ЛПФПТПК ЧЩТБЪЙМБ НОЕ ОБХФТП РТЙЪОБФЕМШОПУФШ ЪБ ФП, ЮФП ЕЕ ИХДЫЙЕ ПРБУЕОЙС ОЕ ПРТБЧДБМЙУШ.

ъБФЕН ВТЙЗБДБ РТПДПМЦЙМБ ОБУФХРМЕОЙЕ Л зБЧТХ, Ч ЛПФПТЩК НЩ ДПМЦОЩ ВЩМЙ ЧПКФЙ, РП ЧПЪНПЦОПУФЙ, «ВЕЪ ФСЦЕМЩИ РПФЕТШ». рПУЛПМШЛХ ОЙЛБЛПЗП УПРТПФЙЧМЕОЙС НЩ ВПМШЫЕ ОЕ ЧУФТЕЮБМЙ, Б ЧУЕ РТПТЧБЧЫЙЕУС ЮБУФЙ ВЩМЙ ХЦЕ ЪБ уЕОПК, ОБЫЕК ВТЙЗБДЕ ПУФБЧБМПУШ ФПМШЛП ХВЙТБФШ НЙОЩ ОБ ДПТПЗБИ. л ДЕЧСФЙ ЮБУБН ХФТБ НЩ ЧПЫМЙ Ч ЗПТПД, РПУМЕДОЙЕ БОЗМЙЮБОЕ ВЕЦБМЙ РТСНП РЕТЕД ОБЫЙН РТЙИПДПН. с ХУФТПЙМ УЧПК ЛПНБОДОЩК РХОЛФ Ч НЬТЙЙ, УБН НЬТ УЛТЩМУС, ОП ЕЗП ЛБВЙОЕФ УПИТБОЙМ БФНПУЖЕТХ ТПУЛПЫЙ: ЧЕЪДЕ ГЧЕФЩ, НЕВЕМШ Ч УЙМЕ мАДПЧЙЛБ XVI.

дМС ОБУ ОБЮБМУС РЕТЙПД ВПМШЫПК ФТЕЧПЗЙ Й ВЕУРПЛПКУФЧБ. пФЧЕФУФЧЕООПУФШ ФСЦЕМЩН ЗТХЪПН МЕЗМБ ОБ НПЙ РМЕЮЙ, ГБТЙМБ ЗОЕФХЭБС БФНПУЖЕТБ ОЕПРТЕДЕМЕООПУФЙ. зПТЕМЙ ФПРМЙЧОЩЕ ТЕЪЕТЧХБТЩ, УПДЕТЦБЧЫЙЕ ПЗТПНОЩЕ ЪБРБУЩ жТБОГЙЙ, Й МЙЛЧЙДЙТПЧБФШ РПЦБТЩ ФПМШЛП УЧПЙНЙ УЙМБНЙ НЩ ОЕ НПЗМЙ. ч ЗПТПДЕ РТПДПМЦБМПУШ НБТПДЕТУФЧП. чПДПУОБВЦЕОЙЕ ОБИПДЙМПУШ РПД ХЗТПЪПК. уПФОЙ БОЗМЙКУЛЙИ ЗТХЪПЧЙЛПЧ, ЧЩЫЕДЫЙИ ЙЪ УФТПС Ч РПУМЕДОЙК НПНЕОФ РЕТЕД ХИПДПН ВТЙФБОГЕЧ, РЕТЕЗПТПДЙМЙ ХМЙГЩ. лПМЙЮЕУФЧП ЪБИЧБЮЕООПЗП РТПДПЧПМШУФЧЙС ОЕ РПДДБЧБМПУШ ХЮЕФХ. оБ РЕТЧПН ЬФБЦЕ ЗПТПДУЛПК ТБФХЫЙ МЕЦБМЙ РМЕООЩЕ. нПЕ ЦЙМШЕ Ч ОЕРПЧТЕЦДЕООПН ПУПВОСЛЕ, УФПСЭЕН ОБ ЧПЪЧЩЫЕООПН НЕУФЕ, ВЩМП ЮТЕЪЧЩЮБКОП ЛПНЖПТФБВЕМШОЩН, Ч РЩЫОПН ВХТЦХБЪОПН УФЙМЕ, ВПЗБФЩН Й ДБЦЕ ОБДНЕООЩН Ч УЧПЕК ТПУЛПЫЙ. ъБ ПВЕДПН Л ОБН РТЙУПЕДЙОСМУС ЙФБМШСОУЛЙК ЛПОУХМ. пО УЛТЩЧБМУС ДП РТЙИПДБ ОБЫЙИ ЧПКУЛ Й МЙЫЙМУС УЧПЕЗП ДПНБ.

рП ОПЮБН РПЛПС ОЕ ВЩМП. чТЕНС ПФ ЧТЕНЕОЙ С УНПФТЕМ ЙЪ ПЛОБ ОБ ПФВМЕУЛЙ ПФ ЗПТСЭЙИ ОЕЖФЕИТБОЙМЙЭ ОБ ПВЫЙТОПК НПТУЛПК ЗМБДЙ. ьФП РТПДПМЦБМПУШ НОПЗП ДОЕК.

тБКПО РПТФБ РПДЧЕТЗБМУС ВПНВБТДЙТПЧЛБН. оБЫЙН ЪЕОЙФОЩН ХУФБОПЧЛБН РПФТЕВПЧБМПУШ ДМЙФЕМШОПЕ ЧТЕНС, ЮФПВЩ ХОЙЮФПЦЙФШ БЬТПУФБФЩ ЪБЗТБЦДЕОЙС, ПУФБЧМЕООЩЕ РТПФЙЧОЙЛПН. рПРХФОП ОБДП ВЩМП ЗПФПЧЙФШУС Л ДБМШОЕКЫЕНХ РТЕУМЕДПЧБОЙА. вТЙЗБДЕ ОБДМЕЦБМП РЕТЕРТБЧЙФШУС ЮЕТЕЪ уЕОХ Й ОБУФХРБФШ РП ОБРТБЧМЕОЙА Л РПВЕТЕЦША. пДОБЛП Ч ЬФПН НЕУФЕ ТЕЛБ ВЩМБ УМЙЫЛПН ЫЙТПЛБС, ЮФПВЩ УДЕМБФШ ЬФП У РПНПЭША ЙНЕАЭЙИУС РМБЧУТЕДУФЧ. оБУФПСЭЙН ЙУРЩФБОЙЕН ДМС НПЙИ ОЕТЧПЧ ВЩМБ ПФЧЕФУФЧЕООПУФШ ЪБ ЦЙЪОШ Ч ЗПТПДЕ, УРБУЕОЙЕ РТПДПЧПМШУФЧЕООЩИ ЪБРБУПЧ, РПДДЕТЦБОЙЕ НЙТБ Й РПТСДЛБ, ПВЕУРЕЮЕОЙЕ УЙМ, ОЕПВИПДЙНЩИ ДМС ДБМШОЕКЫЕЗП ОБУФХРМЕОЙС.

лПЗДБ С ПФДБЧБМ РПУМЕДОЙЕ ТБУРПТСЦЕОЙС РЕТЕД ПФЯЕЪДПН, Ч НПЕН ЛБВЙОЕФЕ РТПЙЪПЫМП УМЕДХАЭЕЕ. ъБНЕУФЙФЕМШ НЬТБ, РПЦЙМПК УЕДПЧМБУЩК ЗПУРПДЙО, ПЛБЪЩЧБМ НОЕ ЧУЕ ЬФЙ ФТХДОЩЕ ДОЙ Й ОПЮЙ ОЕПГЕОЙНХА РПНПЭШ. ч НПНЕОФ ОБЫЕЗП ПФЯЕЪДБ ПО ЧЩЗМСДЕМ ЧЪЧПМОПЧБООЩН Й Ч РТЙУХФУФЧЙЙ ЗПТПДУЛЙИ УПЧЕФОЙЛПЧ, ЪБРЙОБСУШ, УЛБЪБМ: «с ОЕ ХЧЕТЕО, РПМЛПЧОЙЛ, РПЪЧПМСЕФ МЙ НОЕ НПЕ ОЩОЕЫОЕЕ РПМПЦЕОЙЕ РТПЙЪОПУЙФШ УМПЧБ ВМБЗПДБТОПУФЙ, ОП С ПЮЕОШ ИПЮХ УДЕМБФШ ЬФП, ФБЛ ЛБЛ Ч ЬФП УФТБЫОПЕ ЧТЕНС С ЮХЧУФЧПЧБМ, ЮФП ЧЩ УФТЕНЙМЙУШ РПНПЮШ ОБЫЕНХ ОЕУЮБУФОПНХ ЗПТПДХ». вТЙЗБДБ ЧОПЧШ ДЧЙОХМБУШ РП ВЕТЕЗХ уЕОЩ, РТПЧЕДС ОЕУЛПМШЛП ЧЕЮЕТОЙИ ЮБУПЧ Ч ьЛАБ, ЗДЕ ПУФБОБЧМЙЧБМБУШ ЧП ЧТЕНС ОБУФХРМЕОЙС ОБЛБОХОЕ ЧЕЮЕТПН. ч ФЕНОПФЕ НЩ РТПЫМЙ РП ЪБОПЧП ПФУФТПЕООПНХ НПУФХ ЮЕТЕЪ уЕОХ Ч мЕЪ-бОДЕМЙ. оБ УМЕДХАЭЕЕ ХФТП, ЛПЗДБ ЧУЕ ОБЫЙ ЮБУФЙ РЕТЕЫМЙ ОБ РТПФЙЧПРПМПЦОЩК ВЕТЕЗ, ЫФБВ ЧЯЕИБМ Ч ТПУЛПЫОЩК ПУПВОСЛ, ЛПФПТЩК ХЦЕ ВЩМ «ТБЪЗТБВМЕО». с ПФДБМ РПУМЕДОЙЕ РТЙЛБЪБОЙС Й ПФ ХУФБМПУФЙ У ФТХДПН ДЕТЦБМУС ОБ ОПЗБИ. бДЯАФБОФ ЮХФШ МЙ ОЕ УРБМ ОБ ИПДХ. юБУФШ ХФТБ РТПЫМБ Ч ПУЧЕЦБАЭЕН УОЕ — ОБ ИПТПЫЙИ ЛТПЧБФСИ У ЮЙУФЩН ВЕМШЕН. ч РПМДЕОШ НЩ РЕТЕВТБМЙУШ ЙЪ ьМШВЈЖ Ч чЙНХФШЕ, ОЙ ТБЪХ ОЕ УФПМЛОХЧЫЙУШ У РТПФЙЧОЙЛПН.

нЕУФОПУФШ УФБОПЧЙМБУШ ЧУЕ ВЕДОЕЕ. оЕ ЧУФТЕЮБМЙУШ ВПМШЫЙЕ ЪБНЛЙ, ЛБЛ Ч оПТНБОДЙЙ. ч чЙНХФШЕ ОБЫ ЫФБВ ТБУРПМПЦЙМУС Ч ПЮЕОШ УЙНРБФЙЮОПН ПУПВОСЛЕ. чП ЧТЕНС ПВЕДБ Ч ТЕУФПТБОЕ ПЖЙГЕТЩ ДЕТЦБМЙУШ ФБЛ, ВХДФП ОБИПДЙМЙУШ ОБ НБОЕЧТБИ, ИПФС РТПФЙЧОЙЛ УФПСМ ЧУЕЗП Ч ДЕУСФЙ ЛЙМПНЕФТБИ ПФ ОБУ. пЖЙГЙБОФЛБ ВЩМБ ПДЕФБ Ч ЮЕТОПЕ ЫЕМЛПЧПЕ РМБФШЕ У ВЕМЩН ЖБТФХЛПН. пДОБЛП, ЛПЗДБ РТЙОЕУМЙ ЪБВТЩЪЗБООХА ЛТПЧША РПМЕЧХА УХНЛХ ЖТБОГХЪУЛПЗП ПЖЙГЕТБ, ХВЙФПЗП ОБЫЙН ДПЪПТПН ОБ РПДУФХРБИ Л ЗПТПДХ, ЙДЙММЙС ОБТХЫЙМБУШ.

чПКОБ РЕТЕТПЦДБЕФУС

йЪ чЙНХФШЕ ОБЫХ ВТЙЗБДХ ПФРТБЧЙМЙ ОБ ЪБРБД Ч ОБРТБЧМЕОЙЙ Л лПОДЕ, ЗДЕ ЕК РТЕДУФПСМП ПЧМБДЕФШ РЕТЕРТБЧБНЙ ЮЕТЕЪ ТЕЛХ пТО. аЦОЕЕ ДПТПЗЙ, РП ЛПФПТПК ПОБ ДЧЙЗБМБУШ, ЧУС ФЕТТЙФПТЙС ЧТПДЕ ВЩ ВЩМБ ЪБОСФБ ОБЫЙНЙ ЧПКУЛБНЙ. дП жБМЕЪБ ЧУЕ ЫМП ОПТНБМШОП. оБ ТЩОПЮОПК РМПЭБДЙ ЬФПЗП ЗПТПДБ ЧПЪОЙЛБМЙ УЙФХБГЙЙ, ЛПФПТЩЕ НПЦОП ВЩМП ОБВМАДБФШ ФПМШЛП ЧП ЧТЕНС ЧПКО XVIII УФПМЕФЙС. фХДБ ЧУЕ РТЙВЩЧБМЙ Й РТЙВЩЧБМЙ РМЕООЩЕ. пОЙ НБМП ЮЕН ОБРПНЙОБМЙ ТЕЗХМСТОЩЕ ЧПКУЛБ. пДЙО УПМДБФ РТПФЕУФПЧБМ РТПФЙЧ УЧПЕЗП РМЕОЕОЙС, ХФЧЕТЦДБС, ЮФП ЕЗП, ПФГБ ЮЕФЧЕТЩИ ДЕФЕК, РТЙЪЧБМЙ Ч БТНЙА ОЕЪБЛПООП.

ыЕДЫЙК Ч БЧБОЗБТДЕ ВБФБМШПО ЧУФТЕФЙМ ОБ пТОЕ УПРТПФЙЧМЕОЙЕ, ВЩМП ОЕУЛПМШЛП ХВЙФЩИ. ъДЕУШ, ЛБЛ Й ЧЕЪДЕ, НЩ ЧУФТЕЮБМЙУШ У РТПФЙЧПДЕКУФЧЙЕН ФПМШЛП ОБ ДПТПЗБИ. рТЙЧМЕЛМЙ БТФЙММЕТЙА, ОП ФБЛ ЛБЛ ВТЙЗБДБ ЙНЕМБ Ч УЧПЕН ТБУРПТСЦЕОЙЙ ФПМШЛП 100-НЙММЙНЕФТПЧЩЕ РХЫЛЙ Й 150-НЙММЙНЕФТПЧЩЕ ЗБХВЙГЩ, ВЩМЙ УПНОЕОЙС, ЕУФШ МЙ УНЩУМ ЙИ ЙУРПМШЪПЧБФШ. рПЧУАДХ НЕУФОЩЕ ЦЙФЕМЙ УФПСМЙ Х ДЧЕТЕК УЧПЙИ ДПНПЧ, УМПЧОП ЧПКОБ ХЦЕ ЪБЛПОЮЙМБУШ. пДЙО ВБФБМШПО ВЩМ ОБРТБЧМЕО ЪБ пТО ДБМШЫЕ Л УЕЧЕТХ, Й ЕЗП ВТПУПЛ ВЩМ ПФНЕЮЕО ТПЦДЕОЙЕН ФЕИ УБНЩИ ЫЙТПЛП ЙЪЧЕУФОЩИ УЧПДПЛ: «вБФБМШПО РПУТЕДУФЧПН НПЭОЩИ БФБЛ ЪБИЧБФЙМ ДЧЕ ФЩУСЮЙ РМЕООЩИ, ОЕ РПОЕУС ОЙЛБЛЙИ РПФЕТШ!»

оЕЛПФПТЩЕ ОБЫЙ УПМДБФЩ РП УПВУФЧЕООПК ЙОЙГЙБФЙЧЕ РТЙВМЙЪЙМЙУШ Л РТПФЙЧОЙЛБН, ТБЪНБИЙЧБЧЫЙН ВЕМЩН ЖМБЗПН, ЮФП РТЙЧЕМП Л ОЕРПМПЦЕООЩН РЕТЕЗПЧПТБН УП УФПТПЦЕЧЩН ПИТБОЕОЙЕН. оЕУЛПМШЛП ЖТБОГХЪУЛЙИ ПЖЙГЕТПЧ, ПВУХЦДБЧЫЙИ РПД ВЕМЩН ЖМБЗПН ХУМПЧЙС УДБЮЙ У ТСДПЧЩНЙ НПЕК ВТЙЗБДЩ, ВЩМЙ ПВЯСЧМЕОЩ РМЕООЩНЙ, Й ПОЙ ЪБРТПФЕУФПЧБМЙ. чУМЕД ЪБ ЬФЙН ЬРЙЪПДПН ЧОПЧШ ТБЪЗПТЕМУС ВПК Л ЧПУФПЛХ ПФ лПОДЕ, РТЙЧЕДЫЙК Л ОПЧЩН РПФЕТСН.

чЕЮЕТПН РПУФПСООП ФТЕВПЧБМПУШ НПЕ РТЙУХФУФЧЙЕ ОБ РЕТЕДПЧПК. лПНБОДЙТ ЖТБОГХЪУЛПК ВТЙЗБДЩ ЦЕМБМ ЧЕУФЙ РЕТЕЗПЧПТЩ ФПМШЛП У ПЖЙГЕТПН Ч ПДОПН У ОЙН ЮЙОЕ. йЪ-ЪБ УЕЗПДОСЫОЕЗП УМХЮБС ПО ПФЛБЪБМУС РТЙКФЙ Л ОБН, ОП ИПФЕМ, ЮФПВЩ С ЧУФТЕФЙМУС У ОЙН. ч ЛПОГЕ ЛПОГПЧ НЩ ПВБ Ч УПРТПЧПЦДЕОЙЙ ОБЫЙИ БДЯАФБОФПЧ ЧЩЫМЙ У РПУФПЧ ПИТБОЕОЙС, НЕДМЕООП Й ОЕТЕЫЙФЕМШОП ДЧЙОХМЙУШ ОБЧУФТЕЮХ ДТХЗ ДТХЗХ Й ЧУФТЕФЙМЙУШ ОБ УЕТЕДЙОЕ ОЙЮЕКОПК РПМПУЩ.

жТБОГХЪУЛЙК РПМЛПЧОЙЛ ХФЧЕТЦДБМ, ЮФП Х ОЕЗП ОЕФ ОЙЛБЛЙИ РПМОПНПЮЙК, РПЬФПНХ ПО РТПУЙФ РТПРХУЛ ДМС УЧПЕЗП БДЯАФБОФБ, ЛПФПТЩК РПЪЧПМЙФ ЕНХ ДПВТБФШУС ДП ЫФБВБ ЕЗП ДЙЧЙЪЙЙ. оБ ЧУЕ ЬФП ХЫМП РПМОПЮЙ. рПУМЕ ЬФПЗП РТПФЙЧОЙЛ ЬЧБЛХЙТПЧБМУС ЙЪ лПОДЕ. ч ФЩМХ ВТЙЗБДЩ ВЩМ ЛПЫНБТ У ПИТБОПК Й ФТБОУРПТФЙТПЧЛПК ЧПЕООПРМЕООЩИ: ЙИ УЛПРЙМПУШ ОЕУЛПМШЛП ФЩУСЮ. рПЪЦЕ С ХЪОБМ, ЮФП 7-С ФБОЛПЧБС ДЙЧЙЪЙС, ОБУФХРБЧЫБС ВПЛ П ВПЛ У НПЕК ВТЙЗБДПК, ЮФПВЩ ОЕ ФЕТСФШ ЧТЕНЕОЙ, УПЧЕТЫЙМБ ЧЕУШ ДОЕЧОПК РЕТЕИПД РПД ВЕМЩН ЖМБЗПН.

чПЪОЙЛ ЧПРТПУ: ВЩМП МЙ ЬФП РЕТЕТПЦДЕОЙЕ ВПЕЧЩИ ДЕКУФЧЙК СЧМЕОЙЕН ОПЧЩН ЙМЙ ЧУЕ ФБЛ Й РТПЙУИПДЙМП У УБНПЗП ОБЮБМБ? оЕ РТЙЫМПУШ МЙ ОБН ЧЩТЩЧБФШ ОБЫЙ ЗТПНБДОЩЕ ХУРЕИЙ Х БТНЙЙ, ЛПФПТБС ТЕЫЙМБ ОЕ ПЛБЪЩЧБФШ УЛПМШЛП-ОЙВХДШ УЕТШЕЪОПЗП УПРТПФЙЧМЕОЙС? вЩМЙ МЙ ОБ УБНПН ДЕМЕ ИПФШ ЛБЛЙЕ-ОЙВХДШ ЛТХРОЩЕ УТБЦЕОЙС?

чЕТПСФОП, ЗЕТНБОУЛПЕ РТЕЧПУИПДУФЧП Ч ХРТБЧМЕОЙЙ ЧПКУЛБНЙ Й Ч ФЕИОЙЮЕУЛЙИ УТЕДУФЧБИ РТЕХЧЕМЙЮЙЧБМП ЪБУМХЗЙ ОБЫЕК РЕИПФЩ. чЧЙДХ ПЮЕЧЙДОПЗП ТБЪЗТПНБ РТПФЙЧОЙЛБ ЧУЕ ДБМШОЕКЫЙЕ ЦЕТФЧЩ ЛБЪБМЙУШ ВЕУУНЩУМЕООЩНЙ. оБЫБ РЕИПФБ ОЕ ЙНЕМБ ЧПЪНПЦОПУФЙ РТПДЕНПОУФТЙТПЧБФШ, ВЩМБ МЙ ЕЕ ОБУФХРБФЕМШОБС НПЭШ ФБЛПК ЦЕ, ЛБЛ Ч 1914–1918 ЗПДБИ. фЕН ОЕ НЕОЕЕ, ОБ НОПЗЙИ ХЮБУФЛБИ ПОБ УТБЦБМБУШ ЗЕТПЙЮЕУЛЙ.

фПМШЛП РПУТЕДУФЧПН ФТЕЪЧПЗП, УРПЛПКОПЗП СЪЩЛБ ЧПЕООПК ЙУФПТЙЙ НПЦОП ЙЪВЕЦБФШ ЧТЕДПОПУОЩИ РПУМЕДУФЧЙК ИЧБУФМЙЧПЗП ТЕРПТФБЦБ, ЙУЛБЦБАЭЕЗП ТЕБМШОПУФШ.

рП УФБФЙУФЙЮЕУЛЙН УЧПДЛБН, ПВЭЙЕ РПФЕТЙ У ЗЕТНБОУЛПК УФПТПОЩ УПУФБЧМСАФ 45 ФЩУСЮ ЮЕМПЧЕЛ, Й ЕУМЙ ЬФП ЮЙУМП ТБЪДЕМЙФШ РП ПФДЕМШОЩН ДЙЧЙЪЙСН Й РП ДОСН, ФП РПФЕТЙ ПЛБЦХФУС, ЛБЛ РЙЫХФ ЗБЪЕФЮЙЛЙ, «ОЕРТБЧДПРПДПВОП НБМЩНЙ». рТПФЙЧОЙЛ РПФЕТСМ 1,5 НЙММЙПОБ РМЕООЩНЙ.

лПЗДБ С БОБМЙЪЙТПЧБМ ИПД ЬФПК ЧПКОЩ ХЦЕ Ч НЙТОЩЕ ДОЙ, НЕОС РПТБЪЙМП РТЕДЧЙДЕОЙЕ ЗЕОЕТБМБ ЖПО уЕЛФБ, ЛПФПТПЕ Ч ФП ЧТЕНС ДТХЗЙЕ ЧПЕООЩЕ ОЕ УНПЗМЙ ПГЕОЙФШ ДПМЦОЩН ПВТБЪПН. уЕЛФ РТЕДУФБЧМСМ ВХДХЭХА ЧПКОХ ЛБЛ УТБЦЕОЙС НЕЦДХ ОЕВПМШЫЙНЙ РТПЖЕУУЙПОБМШОЩНЙ БТНЙСНЙ, Ч ЛПФПТЩЕ ЧПКДЕФ ЬМЙФБ ОБГЙПОБМШОЩИ ЧППТХЦЕООЩИ УЙМ: РЙЛЙТХАЭЙЕ ВПНВБТДЙТПЧЭЙЛЙ, ФБОЛПЧЩЕ ЮБУФЙ, ЧПЪДХЫОП-ДЕУБОФОЩЕ ЧПКУЛБ. рЕИПФБ ЦЕ, УЖПТНЙТПЧБООБС НБУУПЧЩН РТЙЪЩЧПН, ДПМЦОБ ЙЗТБФШ РП УТБЧОЕОЙА У ОЙНЙ РПДЮЙОЕООХА ТПМШ. иПД ЬФПК ЧПКОЩ РПДФЧЕТДЙМ, ЮФП уЕЛФ ВЩМ БВУПМАФОП РТБЧ. оЙЛФП ОЕ УНПЗ РТЕДХЗБДБФШ, ЮФП ТБЪХНОПЕ УПЮЕФБОЙЕ УПЧТЕНЕООЩИ ЧЙДПЧ ЧППТХЦЕОЙС ФБЛ ВЩУФТП РТЙЧЕДЕФ Л ХУРЕИХ.

с Й УБН УЮЙФБМ, ЮФП НПМОЙЕОПУОЩК ТБЪЗТПН жТБОГЙЙ ОБЧЕТОСЛБ ПЪОБЮБЕФ ПЛПОЮБОЙЕ ЧПКОЩ, Й Ч ЬФП ЧЕТЙМЙ НОПЗЙЕ. фБЛФЙЛБ ЪБИЧБФБ ФЕТТЙФПТЙЙ ОЕ НПЗМБ ВЩФШ РТЙНЕОЙНБ Л ОБЫЕНХ ЗМБЧОПНХ РТПФЙЧОЙЛХ — чЕМЙЛПВТЙФБОЙЙ — РП ФТЕН РТЙЮЙОБН. чП-РЕТЧЩИ, ПОБ ЙНЕМБ РТЕЧПУИПДУФЧП ОБ НПТЕ, Ч ПФМЙЮЙЕ ПФ ДЕТЦБЧ «пУЙ». чП-ЧФПТЩИ, ПОБ ВЩМБ ЮМЕОПН УПДТХЦЕУФЧБ, ПИЧБФЩЧБЧЫЕЗП РПМПЧЙОХ НЙТБ. й ОБЛПОЕГ, НЕОФБМШОПУФШ БОЗМЙЮБО ПФМЙЮБМБУШ ПФ НЕОФБМШОПУФЙ ОБУЕМЕОЙС ЛПОФЙОЕОФБМШОПК еЧТПРЩ. ьФП УРПУПВЕО РПОСФШ ФПМШЛП ФПФ, ЛФП ЗПДБНЙ ЧОЙНБФЕМШОП ЙИ ОБВМАДБМ. зЕТНБОУЛБС ЙДЕС ОБУЮЕФ ФПЗП, ЮФП Ч ДТХЗЙИ УФТБОБИ РТПУФЩЕ МАДЙ ЧПААФ ЧУЕЗП МЙЫШ ЪБ РТБЧСЭХА РМХФПЛТБФЙА, БВУПМАФОП ОЕРТЙНЕОЙНБ Л БОЗМЙЮБОБН. пОЙ УТБЦБМЙУШ ЪБ ЙДЕБМЩ, ЛПФПТЩЕ ОЕЧПЪНПЦОП ВЩМП РПОСФШ Ч ХУМПЧЙСИ ЗЙФМЕТПЧУЛПЗП ТЕЦЙНБ. зЙФМЕТ РТЙЪЩЧБМ ОБТПД ЙЪВБЧЙФШУС ПФ ЪБРБДОПК ДЕНПЛТБФЙЙ ЛБЛ ПФ ЧУЕЗП МЙЫШ «РБТМБНЕОФУЛЙИ УЧБТ, БТЙЖНЕФЙЛЙ ВПМШЫЙОУФЧБ Й ЛПТТХРГЙЙ ЦХМЙЛПЧ». оБ УБНПН ДЕМЕ ЙНЕООП ДЕНПЛТБФЙС ПВЕУРЕЮЙЧБЕФ БОЗМЙЮБОБН МЙЮОХА УЧПВПДХ, ЪБЛПО Й РПТСДПЛ, Б ФБЛЦЕ ХЧБЦЕОЙЕ ЮЕМПЧЕЮЕУЛПЗП ДПУФПЙОУФЧБ. ъБ ЬФП ПОЙ ЗПФПЧЩ УТБЦБФШУС ЧЕЮОП.

18 ЙАОС 1940 ЗПДБ ЛБЪБМПУШ, ЮФП ЧПКОБ ЪБЛБОЮЙЧБЕФУС. оБУФХРМЕОЙЕ Ч ЪБРБДОПН ОБРТБЧМЕОЙЙ РТПДПМЦБМПУШ ВЕЪ УРЕГЙБМШОЩИ РТЙЛБЪПЧ. оЕЛПФПТПЕ УПРТПФЙЧМЕОЙЕ НЕУФОЩИ ЦЙФЕМЕК НЩ ЧУФТЕФЙМЙ ФПМШЛП Ч чБУУЙ. нОПЦЕУФЧП РМЕООЩИ ОБДП ВЩМП ПФРТБЧМСФШ Ч ФЩМ. дОЕН ВТЙЗБДБ ОБЛПОЕГ РПМХЮЙМБ ТБДЙПЗТБННХ ЙЪ 7-К ФБОЛПЧПК ДЙЧЙЪЙЙ, ЛПФПТПК ЛПНБОДПЧБМ тПННЕМШ Й ЛПФПТПК НЩ ВЩМЙ РТЙДБОЩ: «дЙЧЙЪЙС РТПДПМЦБЕФ БФБЛПЧБФШ ыЕТВХТ. вТЙЗБДБ ъЕОЗЕТБ ДПМЦОБ ЫФХТНПЧБФШ ыЕТВХТ УП УФПТПОЩ чБМПОЙ».

оБН РТЕДУФПСМП ЧЩДЧЙЗБФШУС Ч УПЧЕТЫЕООП ЙОПН ОБРТБЧМЕОЙЙ. оЕУЛПМШЛП ЮБУПЧ С ЕИБМ ОБ УЕЧЕТ ЙЪ чЙТБ У ПЭХЭЕОЙЕН, ЮФП РПУМЕДОЙЕ ЧЩУФТЕМЩ ХЦЕ ПФЗТЕНЕМЙ. лПЗДБ НОЕ ОБДП ВЩМП РЕТЕВТБФШУС ЮЕТЕЪ НПУФ Ч лБТБОФБОЕ, НЕУФОЩЕ ЦЙФЕМЙ УЛБЪБМЙ, ЮФП БОЗМЙЮБОЕ ЕЗП ЧЪПТЧБМЙ. дЕКУФЧЙФЕМШОП, РПВМЙЪПУФЙ ЧЙДОЕМЙУШ УМЕДЩ ПФ УОБТСДПЧ. нПЦЕФ ВЩФШ, ЧОПЧШ ОБЮЙОБАФУС ВПЙ? ч ЬФПФ ЧЕЮЕТ ДП чБМПОЙ ХЦЕ ВЩМП ОЕ ДПВТБФШУС. с РПЧЕМ ВТЙЗБДХ Ч ОБРТБЧМЕОЙЙ ОБ уЕО-мП-лБТБОФБО, ЮФПВЩ У ТБУУЧЕФПН ЧЩУФХРЙФШ ЧДПМШ ЧПУФПЮОПЗП РПВЕТЕЦШС РПМХПУФТПЧБ Л ыЕТВХТХ.

оБ ТБУУЧЕФЕ 19 ЙАМС, ДПВТБЧЫЙУШ ДП ЫФБВБ ВТЙЗБДЩ Ч уПФЕЧЙМЕ, С ХЪОБМ, ЮФП УП ЧЮЕТБЫОЕЗП ДОС ЮБУФЙ 7-К ФБОЛПЧПК ДЙЧЙЪЙЙ ДПЫМЙ ХЦЕ ДП ЪБРБДОЩИ РТЙЗПТПДПЧ ыЕТВХТБ, ОЕ ЧУФТЕФЙЧ ОЙЛБЛПЗП УПРТПФЙЧМЕОЙС. нПС ВТЙЗБДБ ДПМЦОБ ВЩМБ ОБУФХРБФШ У ЧПУФПЛБ.

с ОЕ ИПФЕМ ЧУФТЕЮБФШУС У тПННЕМЕН, ЮФПВЩ Ч ДБМШОЕКЫЕН ВЩФШ ВПМЕЕ УЧПВПДОЩН Ч УЧПЙИ ТЕЫЕОЙСИ, РПЬФПНХ РПРТПУЙМ, ЮФПВЩ ЕЗП ОЕ ВЕУРПЛПЙМЙ. нПЙ ВБФБТЕЙ 100-НЙММЙНЕФТПЧЩИ ПТХДЙК ВЩМЙ РЕТЕЧЕДЕОЩ ОБ РПЪЙГЙЙ, УПЗМБУПЧБООЩЕ У БТФЙММЕТЙЕК ДЙЧЙЪЙЙ тПННЕМС, Й ПФЧЕЮБМЙ ОБ ПЗПОШ РТПФЙЧОЙЛБ, ЛПФПТЩК ПО ЧЕМ У ЧОЕЫОЙИ ХЛТЕРМЕОЙК Ч ЗМХВШ УХЫЙ, ЗМБЧОЩН ПВТБЪПН РП ЛПННХОЙЛБГЙСН.

рП НЕТЕ РПДИПДБ ВБФБМШПОЩ ОБРТБЧМСМЙУШ ОБ АЗ Ч ПВИПД ыЕТВХТБ, Б ЪБФЕН ТБЪЧПТБЮЙЧБМЙУШ ОБ УЕЧЕТ Л РПВЕТЕЦША. пВУФБОПЧЛБ Ч ГЕМПН ПУФБЧБМБУШ ОЕСУОПК. нЩ ЧЙДЕМЙ, ЛБЛ ДЕУСФЛЙ НПТСЛПЧ ВЕЗХФ У ЧЕЭНЕЫЛБНЙ Ч ЗМХВШ УХЫЙ, РПФПНХ ЮФП ЧПКОБ ДМС ОЙИ ХЦЕ ЪБЛПОЮЙМБУШ. оП ыЕТВХТ ЧУЕ ЕЭЕ ПВПТПОСМУС, ДП ОБУ ДПОПУЙМБУШ УМБВБС, ОП ОЕРТЕТЩЧОБС БТФЙММЕТЙКУЛБС РЕТЕУФТЕМЛБ.

рЕТЧЩК ВБФБМШПО, ЧУФХРЙЧЫЙК Ч ВПК, ОБФЛОХМУС ОБ НЙООЩЕ ЪБЗТБЦДЕОЙС Й ВЩМ ЧЩОХЦДЕО ЙУРПМШЪПЧБФШ ФСЦЕМЩЕ ПТХДЙС. дТХЗПК ВБФБМШПО ВЩМ ЧЩДЕМЕО ДМС ПИЧБФЩЧБАЭЕЗП НБОЕЧТБ Ч ЧПУФПЮОПН ОБРТБЧМЕОЙЙ. йУРПМШЪХС ДПТПЗХ У ЧЩУПЛЙНЙ ЙЪЗПТПДСНЙ, ЕНХ ХДБЧБМПУШ ХЛТЩЧБФШУС ПФ МАВПЗП РТПФЙЧПДЕКУФЧЙС РТПФЙЧОЙЛБ. с ТЕЫЙМ ПФРТБЧЙФШУС ОБ УЧПЕК НБЫЙОЕ ЧНЕУФЕ У ЬФПК ЛПМПООПК. пВУФБОПЧЛБ ОБЮБМБ РТПСУОСФШУС. оЕЧДБМЕЛЕ УМЩЫБМЙУШ РТЙЗМХЫЕООЩЕ ЧЩУФТЕМЩ, РХМЙ УЧЙУФЕМЙ НЙНП НПЕЗП ХИБ, Й НОЕ РПЛБЪБМПУШ, ЮФП ЛФП-ФП РЩФБЕФУС НЕОС ХВЙФШ. лПЗДБ НЩ РТПЮЕУЩЧБМЙ РТЙМЕЗБАЭХА НЕУФОПУФШ, ЙЪ ХЛТЩФЙС ЧЩЫМЙ ДЧПЕ НПТСЛПЧ У РПДОСФЩНЙ ТХЛБНЙ, ОП ОЙЛБЛПЗП ПТХЦЙС РТЙ ОЙИ ОЕ ОБЫМЙ.

рТЙДЕТЦЙЧБСУШ ВЕТЕЗПЧПК РПМПУЩ, ОБ РПМОПК УЛПТПУФЙ С ЧЕМ ВБФБМШПО РП ХЪЛПК ДПТПЗЕ Л ыЕТВХТХ. оЕУНПФТС ОБ ФП ЮФП ЫМБ ЧПКОБ, ЧУЕ ЧПЛТХЗ ВЩМП ХДЙЧЙФЕМШОП РТЕЛТБУОЩН: УРТБЧБ РЕТЕЛБФЩЧБМЙУШ ОБ УПМОГЕ ЗПМХВПЧБФЩЕ ЧПМОЩ, Б Ч ЗБЧБОЙ ДП ОЕВЕУ ЧЪДЩНБМЙУШ ЦЕМФЩЕ ЛМХВЩ РМБНЕОЙ ПФ ЗПТСЭЙИ ОЕЖФЕИТБОЙМЙЭ. пТХДЙС ОБ ЧОЕЫОЙИ ВЕТЕЗПЧЩИ ХЛТЕРМЕОЙСИ НПМЮБМЙ. оБН ВЩМЙ ЧЙДОЩ Й ЧЕУШ ЗПТПД, Й ЧУС ЗБЧБОШ. уМЕЧБ ЧЩУФХРБМБ ЧПЪЧЩЫЕООБС ЮБУФШ ЗПТПДБ Й РТПУНБФТЙЧБМЙУШ ЧОХФТЕООЙЕ ХЛТЕРМЕОЙС. ч ГЕМСИ ВЕЪПРБУОПУФЙ НЩ ЧЕМЙ ОБВМАДЕОЙЕ ЪБ МЙОЙЕК ВЕТЕЗПЧПЗП ХУФХРБ, ЮЕФЛП РТПУМЕЦЙЧБЕНПК ОБ ЖПОЕ ЗПМХВПЗП ОЕВБ. уМЕЧБ Й У ФЩМБ ЧУЕ ЕЭЕ ДПОПУЙМЙУШ ЪЧХЛЙ УМБВПК РЕТЕУФТЕМЛЙ — ФБН, ЗДЕ ОБЫ РЕТЧЩК ВБФБМШПО ЧУФХРЙМ Ч ВПК Й РПРБМ ОБ НЙООПЕ ЪБЗТБЦДЕОЙЕ.

лПЗДБ НПС НБЫЙОБ ДПВТБМБУШ ДП ГЕОФТБ ЗПТПДБ, ОБ ПФЛТЩФПК РМПЭБДЙ РЕТЕД ЗБЧБОША С ХЧЙДЕМ ЛПООХА УФБФХА оБРПМЕПОБ. лПТУЙЛБОЕГ ХЛБЪЩЧБМ РТБЧПК ТХЛПК Ч УФПТПОХ бОЗМЙЙ. фПЗДБ, ЛБЛ Й УЕКЮБУ!

ч РПМОПК ФЙЫЙОЕ ЛП НОЕ РПДПЫЕМ ОБЮБМШОЙЛ ЫЕТВХТУЛПЗП ЗБТОЙЪПОБ Й ПВЯСЧЙМ П УДБЮЕ ФЕТТЙФПТЙЙ, ЗБЧБОЙ Й УЧПЕЗП ЗБТОЙЪПОБ. оЕЛПФПТПЕ ЧТЕНС НЩ НПМЮБ УФПСМЙ МЙГПН ДТХЗ Л ДТХЗХ, ПФДБЧБС ЮЕУФШ. ъБФЕН ПО РТЙЗМБУЙМ НЕОС Ч ТБФХЫХ, ЗДЕ ОБУ Ч ОЕФЕТРЕОЙЙ ПЦЙДБМ ЗПТПДУЛПК УПЧЕФ. с РТЙЧЕФУФЧПЧБМ УПВТБЧЫЙИУС ЛТБФЛПК ТЕЮША. вЩМ УПУФБЧМЕО ФЕЛУФ РЕТЧПЗП РМБЛБФБ-ПВТБЭЕОЙС РП РПЧПДХ ПЛЛХРБГЙЙ. рПФПН РПСЧЙМУС ЗЕОЕТБМ тПННЕМШ, ЧЕУШНБ ПВЕУРПЛПЕООЩК ФЕН, ЮФП ВТЙЗБДБ ъЕОЗЕТБ ПРЕТЕДЙМБ ЕЗП ДЙЧЙЪЙА Ч ПЛТХЦЕОЙЙ ЗПТПДБ. нЕУФОБС ЗБЪЕФБ, ПРЙУЩЧБС ЧЪСФЙЕ ыЕТВХТБ, РТЙРЙУБМБ НПЕК ВТЙЗБДЕ «ПРЕТБГЙА ПЛТХЦЕОЙС Ч ФТБДЙГЙПООПК НБОЕТЕ ЗЕТНБОУЛПЗП зЕОЕТБМШОПЗП ЫФБВБ».

пЛЛХРЙТПЧБООХА ФЕТТЙФПТЙА РТЕДУФПСМП ПЮЙУФЙФШ ПФ РТПФЙЧОЙЛБ. у РПМХПУФТПЧБ РТЙЫМПУШ ПФРТБЧЙФШ РЕЫЛПН РП ЬФБРХ 12 ФЩУСЮ РМЕООЩИ.

ч ЬФПФ, РП ЧУЕНХ РПУМЕДОЙК, ДЕОШ ВПЕЧ НОЕ ЪБИПФЕМПУШ ЕЭЕ ТБЪ ИПТПЫП РППВЕДБФШ, Й С ПФРТБЧЙМУС Ч ПФЕМШ, ЛПФПТЩК, ЛБЛ ПЛБЪБМПУШ, ВЩМ ТЕЛЧЙЪЙТПЧБО ДМС ТБУЛЧБТФЙТПЧБОЙС 120 РМЕООЩИ НПТУЛЙИ ПЖЙГЕТПЧ. чЕЦМЙЧП РПРТЙЧЕФУФЧПЧБЧ, ЙИ УФБТЫЙК ПЖЙГЕТ РТЙЗМБУЙМ НЕОС Ч УЧПК ПФДЕМШОЩК ОПНЕТ Й РТЙУФБЧЙМ Ч ЛБЮЕУФЧЕ ДЕОЭЙЛБ ПЮЕОШ РТЙМЙЮОПЗП У ЧЙДХ НБФТПУБ. фБЛЙН ПВТБЪПН, С РППВЕДБМ Ч ПДЙОПЮЕУФЧЕ Ч ЛБЮЕУФЧЕ ЗПУФС НПЙИ ЧПЕООПРМЕООЩИ. дЕОШ ЙМЙ ДЧБ УРХУФС С ОБОЕУ ЧЙЪЙФЩ ЮЕФЩТЕН БДНЙТБМБН Й ДЧХН ЗЕОЕТБМБН. чУФТЕЮБ ВЩМБ РТПИМБДОПК, ЛТБФЛПК Й ЖПТНБМШОПК.

дБМЕЕ РП РТЙЛБЪХ тПННЕМС ВТЙЗБДБ РЕТЕНЕУФЙМБУШ Л чБМПОЙ. фЕРЕТШ ЧУЕ ИПФЕМЙ НЙТБ Й УРПЛПКУФЧЙС. ч ОЕВПМШЫПК ТБФХЫЕ С ПВУХЦДБМ У НЬТПН ЗПТПДБ ПВТБЭЕОЙЕ Л ОБУЕМЕОЙА. ьФЙ РЕТЕЗПЧПТЩ ОБРПНЙОБМЙ ОЕЛХА ФЕБФТБМШОХА РПУФБОПЧЛХ, ЗДЕ С ВЩМ ПДОПЧТЕНЕООП Й БЛФЕТПН Й ЪТЙФЕМЕН. рП ПДОХ УФПТПОХ УФПМБ УЙДЕМЙ НЬТ Й ДЧПЕ ЕЗП УПЧЕФОЙЛПЧ, Б РП ДТХЗХА С У ДЧХНС ПЖЙГЕТБНЙ. ъБ ПЛОПН ГБТЙМП УРПЛПКУФЧЙЕ ЦБТЛПЗП МЕФОЕЗП ДОС, Б Ч РПНЕЭЕОЙЙ ВЩМП РТПИМБДОП, Й БФНПУЖЕТБ НБМЕОШЛПЗП ЗПТПДЛБ ОБЧЕЧБМБ ДТЕНПФХ. чУЕ ЬФП ДЕКУФЧЙФЕМШОП НБМП ПФМЙЮБМПУШ ПФ ЪБУЕДБОЙС ЗПТПДУЛПЗП УПЧЕФБ Ч НЙТОПЕ ЧТЕНС. нЬТ РТПЙЪЧПДЙМ ЧРЕЮБФМЕОЙЕ РПЦЙМПЗП ЗПУРПДЙОБ, РТЙЧЩЛЫЕЗП Л ЛТБУЙЧПК ЦЙЪОЙ. еЗП УЕЛТЕФБТШ ВЩМ ПЮЕОШ РПЮФЙФЕМЕО Й ОЕ РТПСЧМСМ ОЙЛБЛПК ЧТБЦДЕВОПУФЙ. еУМЙ ЛФП-ФП ЙЪ УПЧЕФОЙЛПЧ ЧЩТБЦБМ ОЕУПЗМБУЙЕ, НЬТ УФБОПЧЙМУС ЗТХВЩН Й ВЕУГЕТЕНПООЩН. рЕТЕЧПДС ЗЕТНБОУЛЙК ХЛБЪ ОБ ЖТБОГХЪУЛЙК СЪЩЛ, ПО БВУПМАФОП ОЕ ФЕТСМ УЧПЕЗП ДПУФПЙОУФЧБ. ьФП ВЩМ РТЙСФОЩК НПНЕОФ ЛБОГЕМСТУЛПК ТБВПФЩ, РПЛБЪБЧЫЙКУС ОЕЛПК ЙДЙММЙЕК РПУМЕ ОЕРТЕТЩЧОПЗП ОБУФХРМЕОЙС Й ЪЧХЛПЧ РЕТЕУФТЕМЛЙ. с РП ЧПЪНПЦОПУФЙ ЧУСЮЕУЛЙ ЪБФСЗЙЧБМ РЕТЕЗПЧПТЩ, ЮФПВЩ РТПДМЙФШ РТПЙУИПДСЭЙК РЕТЕДП НОПК ДЧПКОПК РПЕДЙОПЛ НЬТБ — У ЪБИЧБФЮЙЛБНЙ, ЛПФПТЩИ ПО, ЛБЪБМПУШ, УЮЙФБМ РТПУФП УМХЮБКОЩН РТПФЙЧОЙЛПН, Й УП УЧПЙНЙ УПВУФЧЕООЩНЙ ЙОБЛПНЩУМСЭЙНЙ УПФТХДОЙЛБНЙ, У ЛПФПТЩНЙ ПО ЧУЕ ВПМЕЕ ОЕ УПЗМБЫБМУС.

йЪ-ЪБ УЕТШЕЪОЩИ РТПВМЕН У ПФРТБЧЛПК РМЕООЩИ НЩ РЕТЕВТБМЙУШ ОБ ЛПТПФЛПЕ ЧТЕНС Ч уЕО-мП. ъБФЕН ЫФБВ ВТЙЗБДЩ РЕТЕЕИБМ Ч нБТФЙОУЧББУФ.

рПУМЕ ЪБЛМАЮЕОЙС РЕТЕНЙТЙС РПСЧЙМБУШ ОБЛПОЕГ ЧПЪНПЦОПУФШ ПФДПИОХФШ. с ХЕЪЦБМ ЙЪ ТБУРПМПЦЕОЙС ВТЙЗБДЩ Й НЕДМЕООП ЕИБМ РП РХУФЩООЩН УЕМШУЛЙН ДПТПЗБН У ЙИ ВЕУЛПОЕЮОЩНЙ ЙЪЗЙВБНЙ, РПДЯЕНБНЙ Й УРХУЛБНЙ. цЙЧЩЕ ЙЪЗПТПДЙ ЧЩУПФПК У ДПН ЪБЛТЩЧБМЙ, ЛБЛ РТБЧЙМП, ЧЙД ОБ ЧУЕ, ЮФП ВЩМП РП УФПТПОБН ДПТПЗЙ. фП Й ДЕМП НЕМШЛБМЙ ОЕВПМШЫЙЕ ДПНЙЫЛЙ, УФБТЩЕ, ЛБЛ ПЛТЕУФОЩЕ ЗПТЩ, ПОЙ ВЩМЙ РПУФТПЕОЩ ЙЪ ЛБНОЕК, УПВТБООЩИ ЪДЕУШ ЦЕ ОБ РПМСИ, Й ПЛТХЦЕОЩ УБДБНЙ, РПМОЩНЙ ГЧЕФПЧ. юБУФЕОШЛП ДПН ВЩМ РТПУФП ХЛТЩФ ТПЪБНЙ. гЧЕФОЙЛЙ РЕТЕД ЖБУБДБНЙ ЧЩЗМСДЕМЙ ПЮБТПЧБФЕМШОП. лПЗДБ НБЫЙОБ ПЛБЪЩЧБМБУШ ОБ ЧЕТЫЙОЕ ПЮЕТЕДОПЗП РПДЯЕНБ, ЧЙД ЧДБМЙ СЧМСМ УЧЕТЛБАЭЙЕ ОБ УПМОГЕ ЧПМОЩ У ВЕМЩНЙ ВХТХОБНЙ, Б ЧОЙЪХ ЧЙДОЕМЙУШ ВХИФЩ У ЦЕМФЩНЙ РМСЦБНЙ Й ТБЪВЙЧБАЭЙКУС Ч ДМЙООЩЕ ВЕМЩЕ МЙОЙЙ РТЙВПК. рТЕПДПМЕЧ ЕЭЕ ОЕУЛПМШЛП ЪНЕЕРПДПВОЩИ ЙЪЗЙВПЧ, НБЫЙОБ РПДЯЕИБМБ Л ДАОБН, Й ЧУС ТБУЛЙОХЧЫБСУС РЕТЕДП НОПК ВХИФБ РТЙОБДМЕЦБМБ НОЕ ПДОПНХ. вХИФБ ВЩМБ ОБУФПМШЛП РХУФЩООПК, ЮФП ДБЦЕ ФЕОЙ УЛПМШЪСЭЕК ОБД ОЕК ЮБКЛЙ ПЛБЪБМПУШ ДПУФБФПЮОП, ЮФПВЩ С ЧЪДТПЗОХМ. ыХН РТЙВПС ХУЙМЙЧБМ ЬФП ПЭХЭЕОЙЕ ПДЙОПЮЕУФЧБ. оБВЕЗБАЭЙЕ ЧПМОЩ ЪБУФБЧМСМЙ НЕОС РПДРТЩЗЙЧБФШ, Б ХВЕЗБАЭЙЕ УОПЧБ РТПЮОП УФБЧЙМЙ НЕОС ОБ ОПЗЙ, ПНЩЧБС РЕУЛПН Й ВЕМПК РЕОПК.

йОПЗДБ С ЧЩЕЪЦБМ ОБ УЕЧЕТП-ЧПУФПЮОХА ПЛПОЕЮОПУФШ РПМХПУФТПЧБ Ч вБТЖМЈТ. ч РЕТЧЩК ТБЪ, 20 ЙАОС, ЬФПФ ЗПТПД ЕЭЕ ОЕ ВЩМ ЪБОСФ ОБЫЙНЙ ЧПКУЛБНЙ. цЙФЕМЙ ЛБЪБМЙУШ ТПВЛЙНЙ Й ЙУРХЗБООЩНЙ. ъБЮБУФХА ПОЙ УФПСМЙ ЧДПМШ УФЕО У РПДОСФЩНЙ ТХЛБНЙ. оП ЛПЗДБ С ОЕРТЙОХЦДЕООП ЪБЗПЧБТЙЧБМ У ОЙНЙ ОБ РТПУФПН ЖТБОГХЪУЛПН, ПОЙ ВЩУФТП ПФФБЙЧБМЙ. х ЧИПДБ Ч ЗБЧБОШ ТБУРПМПЦЙМБУШ УФБТБС, ПФЛТЩФБС ЧУЕН ЧЕФТБН ГЕТЛПЧШ. вХИФБ ПЛБЪБМБУШ ЪБВЙФПК ТЩВПМПЧЕГЛЙНЙ УХДБНЙ, ЛПФПТЩН ОЕ ТБЪТЕЫБМПУШ ЧЩИПДЙФШ Ч НПТЕ. уПМОЕЮОЩК УЧЕФ ЙЗТБМ ОБ ЙИ ТБЪОПГЧЕФОЩИ РБТХУБИ. уХРТХЗБ ИПЪСЙОБ ЗПУФЙОЙГЩ РП-ЦЕОУЛЙ ДТХЦЕМАВОП ЧЕМБ УЕВС УП ЧУЕНЙ ЛМЙЕОФБНЙ, ВХДШ ФП ЖТБОГХЪУЛЙЕ ТЩВБЛЙ ЙМЙ ОЕНЕГЛЙЕ ПЖЙГЕТЩ. фБН ОЕ ВЩМП ЙДЕБМШОПК ЮЙУФПФЩ, Б С ЧОХФТЕООЕ ХЦЕ ОЕ ПЭХЭБМ ОБ УЕВЕ ЧПЕООПК ЖПТНЩ, Ч РПМОПК НЕТЕ ОБУМБЦДБСУШ ТБДПУФША ВЩФШ РТПУФП ЮЕМПЧЕЛПН УТЕДЙ ДТХЗЙИ МАДЕК.

дЕРБТФБНЕОФ йМШ-Й-чЙМЕО

ч УППФЧЕФУФЧЙЙ У РТЙЛБЪПН С РТЙОСМ Ч ЛПОГЕ ЛПОГПЧ Ч ЗПТПДЕ тЕО ХРТБЧМЕОЙЕ ЬФЙН ДЕРБТФБНЕОФПН. зПТПД ВЩМ ЪБРПМОЕО ВЕЦЕОГБНЙ, Ч ПУОПЧОПН ФЕНЙ, ЛФП ИПФЕМ ЧЕТОХФШУС Ч УЧПЙ ДПНБ, ОП ЙИ РТЙИПДЙМПУШ ПУФБОБЧМЙЧБФШ, РПФПНХ ЮФП ЙН ОЕ ТБЪТЕЫБМПУШ ЧЯЕЪЦБФШ Ч РТЙВТЕЦОХА ЪПОХ.

чУЕ ЛБЪБТНЩ ВЩМЙ ЪБРПМОЕОЩ РМЕООЩНЙ. у РПНПЭША ЖТБОГХЪУЛЙИ ПЖЙГЕТПЧ, ЧТБЮЕК Й ЗПТПДУЛЙИ ЮЙОПЧОЙЛПЧ ЧУЕ ХДБМПУШ, ФБЛ ЙМЙ ЙОБЮЕ, ХМБДЙФШ. ч ЙНРТПЧЙЪЙТПЧБООПН РБМБФПЮОПН МБЗЕТЕ РПД ОБЪЧБОЙЕН ыБН-ДЕ-нБТУ УПДЕТЦБМБУШ УНЕЫБООБС ЗТХРРБ УЕОЕЗБМШГЕЧ Й БМЦЙТГЕЧ.

оБ ЦЕМЕЪОПДПТПЦОПН ЧПЛЪБМЕ ОЕЪБДПМЗП ДП РТЙИПДБ ОЕНГЕЧ БЧЙБВПНВБ ХЗПДЙМБ Ч РПЕЪД, ОБЗТХЦЕООЩК ЧЪТЩЧЮБФЛПК. фБН, ЗДЕ ПО УФПСМ, ФЕРЕТШ ЪЙСМБ ПЗТПНОБС ЧПТПОЛБ ДМЙОПК ОЕУЛПМШЛП УПФЕО НЕФТПЧ Й УФП НЕФТПЧ ЫЙТЙОПК. тСДПН У ОЕК УФПСМЙ ФТЙ ЙМЙ ЮЕФЩТЕ УПУФБЧБ, УЛТХЮЕООЩЕ Ч ВЕУЖПТНЕООХА НБУУХ, Б ОЕЛПФПТЩЕ ЧБЗПОЩ ПЛБЪБМЙУШ ЧЩВТПЫЕООЩНЙ Ч ЮЙУФПЕ РПМЕ. зПЧПТЙМЙ, ЮФП Ч ЬФЙИ РПЕЪДБИ РПЗЙВМП НОПЗП БОЗМЙКУЛЙИ УПМДБФ.

уЙМЩ, ЛПФПТЩЕ РТЙДБЧБМЙУШ БДНЙОЙУФТБГЙЙ ФЩМПЧЩИ ЮБУФЕК, ВЩМЙ СЧОП ОЕДПУФБФПЮОЩ. чПКУЛБ Й ЫФБВЩ ДЙЧЙЪЙК ПЮЕОШ ОЕПИПФОП ЪБОЙНБМЙУШ ЧПЪОЙЛБАЭЙНЙ РТПВМЕНБНЙ. нПС ВТЙЗБДБ РПМОПУФША ЪБОЙНБМБУШ ПИТБОПК РМЕООЩИ. рПД НПЕ ЛПНБОДПЧБОЙЕ РЕТЕЫМЙ ЮХЦЙЕ РПМЛЙ, ЛПФПТЩНЙ ЛПНБОДПЧБМЙ МАДЙ УФБТЫЕ НЕОС.

уЙФХБГЙС ХУХЗХВМСМБУШ ПУМБВМЕОЙЕН ДЙУГЙРМЙОЩ Ч ЧПКУЛБИ, Х ЧУЕИ, ПФ ТСДПЧПЗП ДП ЛПНБОДЙТБ ВБФБМШПОБ, ВЩМП МЙЫШ ПДОП ЦЕМБОЙЕ — РПУЛПТЕЕ ЧЕТОХФШУС ДПНПК. лПЗДБ ПОЙ УРТБЫЙЧБМЙ НЕОС, ЛБЛ ДПМЗП ЙН РТЕДУФПЙФ ПУФБЧБФШУС ЪДЕУШ, С ОЕЙЪНЕООП ПФЧЕЮБМ: ДЧБ ЙМЙ ФТЙ ЗПДБ. пВЩЮОП ЬФП ЧЩЪЩЧБМП ОЕДПХНЕОЙЕ, РПФПНХ ЮФП ЧУЕ ДЕКУФЧЙФЕМШОП УЮЙФБМЙ, ЮФП ЧПКОБ ЪБЛПОЮЕОБ ЙМЙ ЮФП ЙИ ОЕНЕДМЕООП ДПМЦОЩ ПФРТБЧЙФШ Ч бОЗМЙА, ЮФПВЩ ЪБЧЕТЫЙФШ ЕЕ ФБН. рПИПЦЕ, РПУМЕ ЪБЛМАЮЕОЙС НЙТБ ОЙЛФП ОЕ РТЕДРПМБЗБМ ЧПЪНПЦОПУФЙ ДМЙФЕМШОПК ПЛЛХРБГЙЙ.

чМБУФЙ ДЕРБТФБНЕОФБ ЪБОЙНБМЙУШ РТПВМЕНБНЙ ЧПЪЧТБЭЕОЙС ВЕЦЕОГЕЧ, ПВЕУРЕЮЕОЙС МАДЕК ТБВПФПК, ДЕОЕЦОПЗП ПВТБЭЕОЙС, ФПЧБТППВНЕОБ ОБ ПЛЛХРЙТПЧБООПК ФЕТТЙФПТЙЙ, ОЕИЧБФЛЙ УНБЪПЮОЩИ НБФЕТЙБМПЧ Й ЗПФПЧЙМЙУШ Л ОПТНЙТПЧБОЙА РТПДХЛФПЧ РЙФБОЙС.

лБЦДПЕ ХФТП С УЙДЕМ Ч ЪБМЕ ДМС УПЧЕЭБОЙК Ч ЗПТПДУЛПК ТБФХЫЕ. уМЕЧБ ПФ НЕОС ТБУРПМБЗБМУС НЬТ, УРТБЧБ — ОЕНЕГЛЙК ЛПНЕОДБОФ ТБКПОБ, ОБРТПФЙЧ — РТЕДУФБЧЙФЕМЙ ЗПТПДУЛЙИ Й ТБКПООЩИ ЧМБУФЕК ЧП ЗМБЧЕ У РТЕЖЕЛФПН. рПУМЕДОЙК ВЩМ ОЕЧЩУПЛПЗП ТПУФБ НХЦЮЙОБ, ЧЕУШНБ УНЩЫМЕОЩК, ОП ОЕ ЧЩЗМСДЕЧЫЙК РТЕДУФБЧЙФЕМШОЩН. рПОБЮБМХ ПО УДЕМБМ ОЕУЛПМШЛП РПРЩФПЛ УЩЗТБФШ ОБ РХВМЙЛХ, ЧПЪТБЦБС РТПФЙЧ РПЧБМШОЩИ ОЕНЕГЛЙИ ТЕЛЧЙЪЙГЙК. лПЗДБ РПОСМ, ЮФП ОЙЮЕЗП ЬФЙН ОЕ ДПВШЕФУС, ОБЮБМ УПФТХДОЙЮБФШ У ОБНЙ, Й Ч ЛПОГЕ ЛПОГПЧ НЕЦДХ ОЙН Й НОПК ХУФБОПЧЙМПУШ ФБКОПЕ УПЗМБУЙЕ РТПФЙЧ ЧУЕИ ОЙЮФПЦЕУФЧ РП ПВЕ УФПТПОЩ УФПМБ. чУЛПТЕ ПО ХЦЕ УБН ФТЕВПЧБМ, ЮФПВЩ ПВИПДЙМЙУШ ВЕЪ ОЙИ. оЕНЕГЛЙК ЛПНЕОДБОФ ЦБМПЧБМУС, ЮФП ОЕ Ч УПУФПСОЙЙ ХУМЕДЙФШ ЪБ ИПДПН ЪБУЕДБОЙК, ЛПФПТЩЕ С ЧЕМ РП-ЖТБОГХЪУЛЙ. оП РТЙ ФБЛПН ПВЯЕНЕ ТБВПФЩ Х НЕОС ОЕ ВЩМП ЧТЕНЕОЙ ОБ ЬФПЗП РПЦЙМПЗП ПЖЙГЕТБ, ЛПФПТЩК ИПФС Й ЙНЕМ ПУПВЩЕ РПМОПНПЮЙС, ОП ВЩМ БВУПМАФОП ОЕЛПНРЕФЕОФЕО Ч ЧПРТПУБИ ЬЛПОПНЙЛЙ. ч УПРТПЧПЦДЕОЙЙ РТЕЖЕЛФБ С ПВЯЕЪЦБМ ФБЛЦЕ ОЕЛПФПТЩЕ ТБКПОЩ ДЕРБТФБНЕОФБ, ОБРТЙНЕТ РТПНЩЫМЕООЩК ГЕОФТ Ч жХЦЕТЕ, ЗДЕ РТПУФБЙЧБМП ЛТХРОПЕ ПВХЧОПЕ РТПЙЪЧПДУФЧП. лТПНЕ ТЕЗХМСТОЩИ ЪБУЕДБОЙК, ВЩЧБМЙ Й ПФДЕМШОЩЕ ВЕУЕДЩ У РТПНЩЫМЕООЙЛБНЙ, У БТИЙЕРЙУЛПРПН, Б ФБЛЦЕ У ЧМБДЕМШГБНЙ ЪБЛТЩФЩИ ЪБЧЕДЕОЙК У РМПИПК ТЕРХФБГЙЕК. вПМШЫХА ЮБУФШ ЧТЕНЕОЙ Ч тЕОЕ ВЩМП НОПЗП ТБВПФЩ Й НБМП ПФДЩИБ. оП ЛБЛ ФПМШЛП РТЙЧЕЪМЙ МПЫБДЕК, С УНПЗ, РП ЛТБКОЕК НЕТЕ, ЪБОЙНБФШУС ЧЕТИПЧПК ЕЪДПК.

пДОБЦДЩ Ч НЕУФОПН ЛБЖЕ ЧП ЧТЕНС ХЦЙОБ ЪБ УПУЕДОЙН УФПМЙЛПН ПЛБЪБМБУШ ПДОБ ДБНБ. чПЪТБУФПН ЪБ РСФШДЕУСФ, ОЕ УМЙЫЛПН БТЙУФПЛТБФЙЮЕУЛПЗП ЧЙДБ, ОП ЙОФЕТЕУОБС. у ОЕК ВЩМП ФТПЕ НХЦЮЙО, ДЧПЕ УФБТЫЕ, ПДЙО НПМПЦЕ ЕЕ. ч ДЕУСФШ ЧЕЮЕТБ ЧПЕООЩК РБФТХМШ РТЕДМПЦЙМ ЗТБЦДБОУЛЙН МЙГБН РПЛЙОХФШ ЪБЧЕДЕОЙЕ, ПЖЙГЕТБН ТБЪТЕЫБМПУШ ПУФБЧБФШУС ДП ПДЙООБДГБФЙ. пДЙО ЙЪ РПЦЙМЩИ НХЦЮЙО ЪБ УПУЕДОЙН УФПМЙЛПН ЪБНЕФЙМ НОЕ У ХМЩВЛПК, ЮФП ПЮЕОШ ФСЦЕМП ВЩФШ ЗТБЦДБОУЛЙН. с ДБМ ЕНХ РПОСФШ, ЮФП ПО НПЦЕФ ПУФБЧБФШУС ЪДЕУШ ДПМШЫЕ, Й ЬФП СЧЙМПУШ ЛБЛ ВЩ УЙЗОБМПН ДМС ПУФБМШОЩИ, РПФПНХ ЮФП ЧУЛПТЕ ЧУЕ ПОЙ ХЦЕ УЙДЕМЙ ЪБ УФПМПН ЪБИЧБФЮЙЛПЧ Й РТЕДМБЗБМЙ ЧЩРЙФШ У ОЙНЙ РП УФБЛБОЮЙЛХ ЧЙОБ. дП РПМХОПЮЙ ТБЪЗПЧПТ ЛТХФЙМУС ЧПЛТХЗ РПМЙФЙЛЙ. ьФПФ ЗПУРПДЙО ВЩМ ЧТБЮПН-ТЕОФЗЕОПМПЗПН, ЧФПТПК РПЦЙМПК НХЦЮЙОБ — НХЦ ФПК ДБНЩ — ПЛБЪБМУС ФПТЗПЧГЕН Й ЗПЧПТЙМ НБМП. нПМПДПК ЮЕМПЧЕЛ ЧМБДЕМ ДБНУЛПК РБТЙЛНБИЕТУЛПК, Й ОБ ОЕН МЕЦБМБ ЪБВПФБ П РТЙЮЕУЛЕ НБДБН.

лПЗДБ Ч УХНБФПИЕ ВЕУЛПОЕЮОПК РЕТЕВТПУЛЙ ЧПКУЛ НЕОС ЪБОЕУМП Ч ДТХЗЙЕ НЕУФБ, ОБЮБМБУШ ВПМЕЕ УРПЛПКОБС ЦЙЪОШ. й ЧУЕ-ФБЛЙ НОЕ ЦБМШ ВЩМП ПУФБЧМСФШ ХРТБЧМЕОЙЕ ДЕРБТФБНЕОФПН, ЗДЕ РТЙИПДЙМПУШ ЪБОЙНБФШУС ЧУЕНЙ УЖЕТБНЙ ЕЗП ЦЙЪОЙ Й ЧЕУФЙ ДЕМБ ВПМЕЕ ЙМЙ НЕОЕЕ УБНПУФПСФЕМШОП.

ч мБОШПОЕ НПС ВТЙЗБДБ ЪБОСМБ ПВЫЙТОЩК ХЮБУФПЛ ДМС ПВПТПОЩ РПВЕТЕЦШС. уБН мБОШПО ПЛБЪБМУС ОЕВПМШЫЙН УЙНРБФЙЮОЩН ЗПТПДЛПН. мЙЮОЩК УПУФБЧ ЫФБВБ РТЕЧПУИПДОП ТБЪНЕУФЙМУС Ч ВПМШОЙГЕ, Б ЛПНБОДОЩК УПУФБЧ ХУФТПЙМУС Ч ВЕЪХРТЕЮОПН НБМЕОШЛПН ПФЕМЕ. йЪ НПЕЗП ПЛОБ ПФЛТЩЧБМУС ЧЙД ОБ ТЕЛХ Й ВПМШЫПЕ ЪДБОЙЕ НПОБУФЩТС, РПУФТПЕООПЕ ЙЪ УЕТПЗП ЛБНОС, ФБЛ ИБТБЛФЕТОПЗП ДМС ЬФПК ЮБУФЙ УФТБОЩ. оБ ВЕТЕЗХ ТЕЛЙ УЙДЕМЙ, ЗТЕСУШ ОБ УПМОЩЫЛЕ, ОЕУЛПМШЛП УФБТХЫЕЛ Ч ЛХДЕМШЛБИ. лПЗДБ С РПРЩФБМУС ЪБЗПЧПТЙФШ У ПДОПК ЙЪ ОЙИ, ПОБ Ч РЕТЧХА ПЮЕТЕДШ РПЦЕМБМБ ХЪОБФШ, БОЗМЙЮБОЙО С ЙМЙ ОЕНЕГ, Й, РПМХЮЙЧ ПФЧЕФ, УФБМБ РЕЮБМШОПК Й ОЕТБЪЗПЧПТЮЙЧПК.

лПЗДБ, ВХДХЮЙ РТПЕЪДПН Ч уЕО-нБМП, С ОБЧЕУФЙМ УЧПЕЗП УФБТПЗП ДТХЗБ йЛУ, ЧМБДЕМШГБ «пФЕМШ-ДЕ-МБ-нЕТ», ПО ОЕ УЛТЩЧБМ УЧПЕК ТБДПУФЙ. пОЙ У ЦЕОПК ТБУУРТБЫЙЧБМЙ НЕОС П р. Й РТПУЙМЙ РЕТЕДБФШ ЕК УБНЩЕ ФЕРМЩЕ РПЦЕМБОЙС. еУФЕУФЧЕООП, ВЩМ ЪБЛБЪБО ПНБТ. рПЛБ ЫФБВОЩЕ ПЖЙГЕТЩ РЙМЙ БРЕТЙФЙЧ Ч ОЕВПМШЫПН ЗПТПДУЛПН ЛБЖЕ, С РТЕДУФБЧМСМ УЕВЕ, ЛБЛ НЕУШЕ рЙЕ ОПУЙФУС РП уЕО-нБМП Ч РПЙУЛБИ УБНПЗП ВПМШЫПЗП ПНБТБ. рЕТЕД ПВЕДПН Ч ПФЕМЕ, ДП ФПЗП ЛБЛ НЩ РПДОСМЙУШ РП ХЪЛПК МЕУФОЙГЕ Ч УФПМПЧХА ОБ ЧФПТПК ЬФБЦ, УОПЧБ ВЩМЙ РТЙЧЕФУФЧЙС. иПЪСКЛБ УБНБ РТЙЗПФПЧЙМБ ПВЕД Й, ЛПЗДБ ПО ВЩМ ЪБЧЕТЫЕО, ЧПЫМБ Ч ЛПНОБФХ. лТБФЛП РТЙЛБЪБЧ УМХЦБОЛЕ ЧЩКФЙ, ПОБ ПВЯСЧЙМБ, ЮФП УЕКЮБУ ВХДЕФ ПФЛХРПТЕОБ ВХФЩМЛБ ЫБНРБОУЛПЗП.

лТПНЕ ИПЪСЙОБ Й ИПЪСКЛЙ, ФБН РТЙУХФУФЧПЧБМБ ЕЕ ДЕЧСОПУФПМЕФОСС ВБВХЫЛБ. й ХЦЕ ОЕ Ч РЕТЧЩК ТБЪ ЬФБ УФБТХИБ ТБУУЛБЪЩЧБМБ ЙУФПТЙА П ФПН, ЛБЛ Ч 1870 ЗПДХ ЧП ЧТЕНС РТХУУЛПК ПЛЛХРБГЙЙ ХНЕТ ЕЕ РЕТЧЕОЕГ. фЕРЕТШ ПОБ, ЧЙДЙНП, ФПЦЕ УЛПТП ХНТЕФ. пОБ ОБИПДЙМБ ОБУ «ПЮБТПЧБФЕМШОЩНЙ» Й РПУЩМБМБ ЧПЪДХЫОЩЕ РПГЕМХЙ. еЕ ВЕУРПЛПЙМП ФПМШЛП, ЮФП «НЩ НПЗМЙ ХВЙФШ ЕЕ ДЕФЕК». нЕУШЕ ВЩМ ВПМЕЕ РТПУЧЕЭЕООЩН. пО ИПТПЫП ЪОБМ зЕТНБОЙА Й ЧЕУШ ЧЕЮЕТ РТПЧЕМ Ч ТБЪЗПЧПТБИ П РПМЙФЙЛЕ. нБДБН, ХЦЕ РПУЕДЕЧЫБС, ВЩМБ Ч ВЕМПН ЖБТФХЛЕ. вМЕДОПУФШ ЕЕ МЙГБ РПДЮЕТЛЙЧБМБ СТЛП-ЛТБУОБС РПНБДБ ОБ ЗХВБИ. пОБ ЧУЕ ЕЭЕ ЧЩЗМСДЕМБ РТЙЧМЕЛБФЕМШОПК, Х ОЕЕ ВЩМЙ ПЮЕОШ НБМЕОШЛЙЕ ТХЛЙ Й ОПЗЙ. чЕМБ ПОБ УЕВС УЧПВПДОП, ЛБЛ ЗТБОД-ДБНБ, Й ВЩМБ РПМОБ ПЮБТПЧБОЙС. еЕ ЧПМОПЧБМП, ЮФП ЗХВОХА РПНБДХ НПЗХФ ЪБРТЕФЙФШ, Б ЬФП РПМПЦЙФ ЛПОЕГ ЕЕ МЕЗЛПНХ ЛПЛЕФУФЧХ, ТБДЙ ЛПФПТПЗП Й УФПЙМП ЦЙФШ.

рПМЙФЙЮЕУЛЙЕ ТБЪЗПЧПТЩ ЬФЙИ ВХТЦХБ (Ч ПФМЙЮЙЕ ПФ РТЕДУФБЧЙФЕМЕК ЧЩУЫЙИ УМПЕЧ ПВЭЕУФЧБ) РПЮФЙ ЧУЕЗДБ УПДЕТЦБМЙ ЮФП-ОЙВХДШ Ч ФБЛПН ТПДЕ:

— фЕРЕТШ ЧЩ УОПЧБ ЧЪСМЙ ЧЕТИ, ЛБЛ НЩ Ч 1918 ЗПДХ. уОБЮБМБ РПВЕЦДБЕН, РПФПН РТПЙЗТЩЧБЕН — Ч ЬФПН ОБЫБ УБНБС ВПМШЫБС ВЕДБ. чЩ ФТХДЙМЙУШ, Б НЩ ВЕЪДЕМШОЙЮБМЙ. х ЧБУ ВЩМП ЬЖЖЕЛФЙЧОП ДЕКУФЧХАЭЕЕ РТБЧЙФЕМШУФЧП, Б ОБЫЕ — ОЙЮФПЦЕУФЧП. зМБЧОЩК РТЕУФХРОЙЛ — ЬФП ФТСРЛБ дБМБДШЕ, ЛПФПТЩК ЧУЕ ЫЕУФШ МЕФ, РПЛБ ВЩМ ЧПЕООЩН НЙОЙУФТПН, РТЕОЕВТЕЗБМ ОБЫЙН ЧППТХЦЕОЙЕН, ЕЗП ОБДП ТБУУФТЕМСФШ. лБЛ ЧУЕЗДБ, ЪБ ЧУЕ ТБУРМБЮЙЧБЕФУС НБМЕОШЛЙК ЮЕМПЧЕЛ, Б ВПМШЫЙЕ ЫЙЫЛЙ ЙЪВЕЗБАФ ОБЛБЪБОЙС.

— ьФБ ЧПКОБ ВЩМБ ОЕ ОБУФПСЭБС. хЧЙДЕЧ, ЮФП БОЗМЙЮБОЕ ВТПУЙМЙ ОБУ Ч ВЕДЕ, Й ПВОБТХЦЙЧ, ЮФП НЩ ОЕ ЙНЕЕН ОЙЮЕЗП ТБЧОПЗП ЧБЫЙН ФЕИОЙЮЕУЛЙН УТЕДУФЧБН — ЧБЫЙН РЙЛЙТХАЭЙН ВПНВБТДЙТПЧЭЙЛБН Й ФБОЛБН, НЩ ЧФБКОЕ ХЦЕ ОБУФТПЙМЙУШ ОБ ЛБРЙФХМСГЙА. у ЬФПЗП НПНЕОФБ ЬФБ ЧПКОБ УФБМБ ЧПКОПК ВЕЪ РПМЕК УТБЦЕОЙК, ВЕЪ ПЗОЕЧЩИ РПЪЙГЙК, ВЕЪ БФБЛ РЕИПФЩ Й ДМСЭЙИУС ГЕМЩНЙ ДОСНЙ ВПЕЧ. лБЛ ХВЕДЙМЙУШ ОБЫЙ ВЕЦЕОГЩ, ФБН ОЕ ПУФБМПУШ ОЙЮЕЗП, ЛТПНЕ ТБЪТХЫЕООЩИ ЗПТПДПЧ Й ЧЕТЕОЙГ ТБЪВЙФЩИ Й УПЦЦЕООЩИ ЧБЗПОПЧ. б НЕЦДХ ОЙНЙ НЙТОБС Й ОЕЧТЕДЙНБС УЕМШУЛБС НЕУФОПУФШ, РП ЛПФПТПК ЧЩ НПЗМЙ ЮБУБНЙ ОБРТПМЕФ ЗОБФШ УЧПЙ НБЫЙОЩ. дМС ОБУ ЬФП ПЛБЪБМПУШ ДПТПЗПУФПСЭЙН РПТБЦЕОЙЕН, Б ДМС ЧБУ — РПМОПК РПВЕДПК ВЕЪ ПУПВЩИ ЪБФТБФ.

— оБН ЙОФЕТЕУОП ХЪОБФШ, ЮФП ОБ УБНПН ДЕМЕ РТЕДУФБЧМСЕФ УПВПК ОБГЙПОБМ-УПГЙБМЙЪН. нЩ ЪОБЕН ФПМШЛП ФП, ЮФП ПО УДЕМБМ ЧБЫХ ЬЛПОПНЙЛХ ЮТЕЪЧЩЮБКОП ЬЖЖЕЛФЙЧОПК Й ХУРЕЫОПК. й ЧУЕ-ФБЛЙ ОЙЛФП ОЕ НПЦЕФ ПВЯСУОЙФШ ОБН ЕЗП РПМЙФЙЮЕУЛХА РТПЗТБННХ.

— ъДЕУШ УТЕДЙ ТБЪОПЗП ТПДБ НЕМАЪЗЙ ЧЩ ОЕ УФПМЛОЕФЕУШ У УЙМШОПК ЧТБЦДЕВОПУФША. оП ОЕ ПВНБОЩЧБКФЕУШ ОБ ЬФПФ УЮЕФ. вХТЦХБ, Ч РТПЫМПН РТБЧСЭЙЕ ЧП жТБОГЙЙ, ЧУЕЗДБ ВХДХФ ОБУФТПЕОЩ Л ЧБН ЧТБЦДЕВОП, РПУЛПМШЛХ ЧБЫ ТЕЦЙН ОБОЕУ ОЕЙЪМЕЮЙНЩЕ ТБОЩ ФЕН УМПСН ПВЭЕУФЧБ, У ЛПФПТЩНЙ ПОЙ УЧСЪБОЩ, — ЕЧТЕСН, ЖТБОЛНБУПОБН Й ЛБФПМЙЮЕУЛПК ГЕТЛЧЙ.

— еУМЙ ЧЩ ОЕ ЧУФТЕЮБЕФЕ ЪДЕУШ ПУПВПК ЧТБЦДЕВОПУФЙ, ФП ЬФП ЗМБЧОЩН ПВТБЪПН РП ЙУФПТЙЮЕУЛЙН РТЙЮЙОБН — Ч ЬФЙИ НЕУФБИ ОЙЛПЗДБ ОЕ МАВЙМЙ БОЗМЙЮБО. пОЙ ОБУ ПЮЕОШ УЙМШОП РПДЧЕМЙ. й ФЕРЕТШ НЩ ЧЙДЙН ЧЕУШНБ ЪБНЕФОХА ТБЪОЙГХ НЕЦДХ ЙИ БТНЙЕК Й ЧБЫЕК. нЩ ЮБУФП ДХНБЕН, ХЦ ОЕ ЗТЕЪЙН МЙ, ЛПЗДБ ЧЙДЙН ПВТБЪГПЧПЕ РПЧЕДЕОЙЕ ЧБЫЙИ УПМДБФ, П ЛПФПТЩИ НЩ ОБУМХЫБМЙУШ ХЦБУПЧ ЙЪ ТЕРПТФБЦЕК ЧП ЧТЕНС рПМШУЛПК ЛБНРБОЙЙ. оБН ФТХДОП УЧЩЛОХФШУС У ВМБЗПРТЙСФОЩН ЧРЕЮБФМЕОЙЕН, ЛПФПТПЕ РТПЙЪЧПДЙФ ЧБЫБ БТНЙС, РПФПНХ ЮФП ОЕНГЩ ЧЕДХФ УЕВС МХЮЫЕ, ЮЕН ВТЙФБОУЛЙЕ Й ДБЦЕ ЖТБОГХЪУЛЙЕ ЧПКУЛБ, УФПСЧЫЙЕ Ч ЬФЙИ НЕУФБИ.

фБЛ ЗПЧПТЙМЙ НЕУФОЩЕ ЦЙФЕМЙ, Й ЬФП Ч ПУОПЧОПН УПЧРБДБМП У ФЕН, ЮФП ТБУУЛБЪЩЧБМЙ РМЕООЩЕ ЖТБОГХЪУЛЙЕ УПМДБФЩ. оП У ДТХЗПК УФПТПОЩ, ЖТБОГХЪУЛЙЕ ПЖЙГЕТЩ ИТБОЙМЙ ЧЕЦМЙЧПЕ НПМЮБОЙЕ, ФБЛ ЦЕ ЛБЛ НЕУФОЩЕ БТЙУФПЛТБФЩ Й БТИЙЕРЙУЛПР.

жТБОГХЪУЛЙЕ ЛЧБТФЙТЩ

цЕОБ ЗТБЖБ р. Ч нБТФЙОУЧББУФЕ ПЛБЪБМБУШ ОЕНЛПК, Ч ДЕЧЙЮЕУФЧЕ ПОБ ВЩМБ ВБТПОЕУУПК ы., ЙЪ УЕНШЙ ВЕТМЙОУЛПЗП ВБОЛЙТБ У ФПК ЦЕ ЖБНЙМЙЕК. хЦЕ РПМЧЕЛБ ПОБ УЮЙФБМБ УЕВС ЖТБОГХЦЕОЛПК Й ТБЪХЮЙМБУШ ВЕЗМП ЗПЧПТЙФШ РП-ОЕНЕГЛЙ. чПУШНЙДЕУСФЙМЕФОЙК ЗТБЖ, РТЕДУФБЧЙФЕМШ ЖТБОГХЪУЛПК ЧЕФЧЙ Ч УЧПЕК УЕНШЕ, Й ЕЗП УЕДПЧМБУБС ДПЮШ, ЧДПЧБ ЗТБЖБ д., Ч ТБЧОПК УФЕРЕОЙ УЧПВПДОП ЧМБДЕМЙ Й ЖТБОГХЪУЛЙН Й ОЕНЕГЛЙН. пОЙ ОЙЛПЗДБ ОЕ ПВУХЦДБМЙ РПМЙФЙЛХ, ВЩМЙ ЧЕУШНБ МАВЕЪОЩ Й ЧОЙНБФЕМШОП ПФОПУЙМЙУШ ЛП ЧУЕН ОХЦДБН НПЕЗП ЫФБВБ. фБЛ, ХЦЙО ДМС ОБУ ЗПФПЧЙМЙ ОБ ЛХИОЕ ЪБНЛБ Й РПДБЧБМЙ Ч ЧЕМЙЛПМЕРОПН ЪБМЕ, РТПДХЛФЩ ЪБЛХРБМЙУШ Ч ыЕТВХТЕ.

ъДЕУШ ПВЙФБМЙ ФТПЕ ЖТБОГХЪПЧ, ЛПФПТЩЕ У ИМБДОПЛТПЧЙЕН РТЙОСМЙ УЧПА ХЮБУФШ Й ОЙЛПЗДБ ОЙ ОБ ЮФП ОЕ ЦБМПЧБМЙУШ. пОЙ ОЕ ПВУХЦДБМЙ РПРХУФХ ОЙ ВПНВБТДЙТПЧЛЙ, ОЙ ТБУЛЧБТФЙТПЧБОЙЕ Ч ЪБНЛЕ УОБЮБМБ БОЗМЙЮБО, Б ЪБФЕН ОЕНГЕЧ, ЮФП УПЧЕТЫЕООП ЙУФПЭЙМП ЙИ ЪБРБУЩ РПУФЕМШОПЗП ВЕМШС. пОЙ ОБОСМЙ ТБВПЮЙИ, ЛПФПТЩЕ ЪБНЕОЙМЙ ТБЪВЙФЩЕ ПЛПООЩЕ УФЕЛМБ. чУЕ ФТПЕ ПВМБДБМЙ ЧТПЦДЕООПК ЬМЕЗБОФОПУФША ЙУФЙООПК БТЙУФПЛТБФЙЙ. йИ ЕДЙОУФЧЕООБС РТПУШВБ ПЛБЪБМБУШ ЧРПМОЕ РПОСФОПК: РТЕДБФШ ЪЕНМЕ ЧУЕ ФТХРЩ, ВЕУРПТСДПЮОП ЧБМСАЭЙЕУС Ч РБТЛЕ.

нОЕ УППВЭЙМЙ, ЮФП ПДЙО ЙЪ ОБЫЙИ ЛПНБОДЙТПЧ ХУФТПЙМУС Ч ЪБНЛЕ, ЗДЕ ВЩМБ УЧПТБ ЗПОЮЙИ. пЖЙГЕТЩ ТБУУЛБЪБМЙ, ЮФП ИПЪСКЛБ ЪБНЛБ УРПТФУНЕОЛБ. дЕОШ ЕЕ НПЦОП ВЩМП ЧЙДЕФШ УЛБЮХЭЕК ЧЕТИПН, ДТХЗПК — ЪБОЙНБАЭЕКУС УЧПЙН ГЧЕФОЙЛПН. ьФП ОБРПНОЙМП НОЕ НПА ЦЕОХ. оЕРТБЧЙМШОП УЮЙФБФШ, ЮФП ЦЕОЭЙОЕ ОЕ УМЕДХЕФ ЪБОЙНБФШУС ЧУЕНЙ ФЕНЙ ЧЙДБНЙ УРПТФБ, ЛПФПТЩЕ РТЙЧМЕЛБАФ НХЦЮЙО. рПОСФЙС П ФПН, ЮФП СЧМСЕФУС ЙУФЙООП ЦЕОУФЧЕООЩН, Х ЧУЕИ ТБЪОЩЕ. ъБНПЛ ЬФПК ДБНЩ УФПСМ Ч УФПТПОЕ ПФ ФТБУУЩ, Ч ЛПОГЕ ФТЕИЛЙМПНЕФТПЧПК ДПТПЗЙ, ЧЕДХЭЕК ЮЕТЕЪ МХЗБ Й ЪБТПУЫЕК РП ПВЕ УФПТПОЩ МЙУФЧЕООЩНЙ ДЕТЕЧШСНЙ. рП МХЗБН РТПЛМБДЩЧБМБ УЕВЕ РХФШ ТЕЮЛБ У ДЕТЕЧСООЩНЙ НПУФЙЛБНЙ, ЪБРТХДБНЙ Й ОЕВПМШЫЙНЙ НЕМШОЙГБНЙ РП ВЕТЕЗБН, ЧУФТЕЮБЧЫЙНЙУС ОБ РХФЙ Л ЬФПК ЧЕМЙЛПМЕРОПК ХУБДШВЕ — Л ЪБНЛХ ЙЪ УЕТПЗП ЛБНОС, Ч ОПТНБОДУЛПН УФЙМЕ, У НОПЦЕУФЧПН РТЙУФТПЕЛ, ЛПОАЫЕО Й Ф. Р. рПДЯЕИБЧ ВМЙЦЕ, НПЦОП ВЩМП ЪБНЕФЙФШ Ч ПЛОЕ ЛХИОЙ ЛХИБТЛХ Й УЧЕТЛБАЭЙЕ ЧПЛТХЗ ОЕЕ НЕДОЩЕ УЛПЧПТПДЛЙ.

лЧБТФЙТПЧБЧЫЙК ЪДЕУШ ПЖЙГЕТ ВЩМ Ч ПФЯЕЪДЕ, ОП УМХЗБ ДПМПЦЙМ П НПЕН РТЙВЩФЙЙ ИПЪСЕЧБН, ЛПФПТЩЕ Ч ЬФП ЧТЕНС УЙДЕМЙ ЪБ ПВЕДЕООЩН УФПМПН. оЕВПМШЫПК ЧЕУФЙВАМШ ВЩМ ХЛТБЫЕО ПИПФОЙЮШЙНЙ ФТПЖЕСНЙ, НЕДОЩНЙ ТПЦЛБНЙ Й УРПТФЙЧОЩНЙ ЖПФПЗТБЖЙСНЙ. зТБЖЙОС ЧЩЫМБ РПРТЙЧЕФУФЧПЧБФШ НЕОС. еК ВЩМП ЪБ РСФШДЕУСФ, УФТПКОБС УРПТФЙЧОБС ЖЙЗХТБ, ОЕУЛПМШЛП ЗТХВПЧБФПЕ, БОЗМЙКУЛПЗП ФЙРБ МЙГП, ЛПФПТПЕ ЛБЪБМПУШ ЧРПМОЕ РПДИПДСЭЙН ОБ ЖПОЕ МПЫБДЕК, ЗПОЮЙИ Й ПИПФОЙЮШЙИ ФТПЖЕЕЧ. пОБ РТЕТЧБМБ УЧПК ПВЕД, Й НЩ УТБЪХ ПЛБЪБМЙУШ ЧФСОХФЩНЙ Ч ПЦЙЧМЕООХА ДЙУЛХУУЙА П ЧПУРЙФБОЙЙ ЗПОЮЙИ. нЩУМЙ ЗТБЖЙОЙ ВЩМЙ ЪБОСФЩ ЙУЛМАЮЙФЕМШОП УРПТФЙЧОЩНЙ ДЕМБНЙ, ПОБ ВЩМБ МЙЫЕОБ РТЕДТБУУХДЛПЧ, Й Ч ОЕК ОЕ ЮХЧУФЧПЧБМПУШ ОЙ ЛБРМЙ ЧТБЦДЕВОПУФЙ.

рПРЩФБЧЫЙУШ ХУФТПЙФШУС ОБ РПУФПК Ч ДТХЗПН ФБЛПН ЦЕ РТЙЧМЕЛБФЕМШОПН ЪБНЛЕ У РТЕЛТБУОЩН РБТЛПН, РТЙОБДМЕЦБЭЕН УЕНШЕ ЗТБЖБ х., С ЧУФТЕФЙМ ТЕЫЙФЕМШОЩК ПФЛБЪ УП УФПТПОЩ ИПЪСКЛЙ ЬФПЗП ДПНБ. фТЕНС ДОСНЙ ТБОЕЕ ЕЕ УЕУФТБ, ЗТБЖЙОС, ТПДЙМБ ЫЕУФОБДГБФПЗП ТЕВЕОЛБ. пОБ ПЦЙДБМБ РТЙЕЪДБ УЧПЕК ЧОХЮБФПК РМЕНСООЙГЩ. оЕУНПФТС ОБ ЧУЕ ЬФП Й ЦЕМБС ХДПЧМЕФЧПТЙФШ УЧПЕ МАВПРЩФУФЧП, С ПЮЕОШ ЧЕЦМЙЧП РПРТПУЙМ РПЛБЪБФШ НОЕ ПДОХ ЙЪ ЗПУФЕЧЩИ ЛПНОБФ Ч ЕЕ ПЗТПНОПН ЪБНЛЕ, ИПФС Й ТЕЫЙМ ХЦЕ, ЮФП ОЕ ЧПУРПМШЪХАУШ УФПМШ ОЕПИПФОЩН ЗПУФЕРТЙЙНУФЧПН. чЕДС НЕОС Ч ОЕТЕЫЙФЕМШОПУФЙ ЧЧЕТИ РП МЕУФОЙГЕ, ПОБ УОПЧБ УРТПУЙМБ, ЮФП ЕК ДЕМБФШ, ЕУМЙ ЧОХЮБФБС РМЕНСООЙГБ ЧУЕ-ФБЛЙ РТЙЕДЕФ. фПЗДБ С ОБИБМШОП ЪБНЕФЙМ, ЮФП УХЭЕУФЧХАФ ФБЛЙЕ ЧЕЭЙ, ЛБЛ РТБЧЙМБ ТБУЛЧБТФЙТПЧБОЙС.

уПЧУЕН ДТХЗЙН ЮЕМПЧЕЛПН ПЛБЪБМУС НБТЛЙЪ ъ. йЪХЮБС ЙЪ МАВПЪОБФЕМШОПУФЙ ПЛТЕУФОПУФЙ, Б ЪБПДОП РПДЩУЛЙЧБС ЛЧБТФЙТХ, С УМХЮБКОП ОБВТЕМ ОБ ПЗТПНОЩК ДПН У ПВМХРЙЧЫЙНУС ЖБУБДПН, УФПСЭЙК ЪБ ЧЕЛПЧЩНЙ ДЕТЕЧШСНЙ. лПЗДБ ЪБМБСМБ УПВБЛБ, ЙЪ ДПНБ ЧЩУЛПЮЙМ УБН НБТЛЙЪ, Ч УЙОЕН ЛПУФАНЕ, ЛПТЙЮОЕЧЩИ ВПФЙОЛБИ, У ОЕУЧЕЦЙН ЧПТПФОЙЮЛПН Й УЙЗБТЕФПК, ЪБЦБФПК Ч РПЦЕМФЕЧЫЙИ ЪХВБИ. пО ВЩМ УБНБ МАВЕЪОПУФШ, РТЕДУФБЧЙМУС НБТЛЙЪПН, РЕТЕЧЕДС ДМС НЕОС УЧПК ФЙФХМ ЛБЛ «НБТЛЗТБЖ», Й УЛБЪБМ: «чЩ, ЕУФЕУФЧЕООП, ЛБЧБМЕТЙУФ, С ЬФП УТБЪХ ЪБНЕФЙМ. с ФПЦЕ УМХЦЙМ ПЖЙГЕТПН Ч ЛБЧБМЕТЙЙ. чП ЧУЕН НЙТЕ НЩ ЧУЕ ПДОПК РПТПДЩ. пФЛТПЧЕООП ЗПЧПТС, ЛПЗП-ОЙВХДШ ЧТПДЕ ЧБУ С РТЕДРПЮЕМ ВЩ МАВПНХ ДТХЗПНХ».

эЕДТЩН ЦЕУФПН ПОЙ У ЦЕОПК РТЕДПУФБЧЙМЙ Ч ОБЫЕ ТБУРПТСЦЕОЙЕ ЧЕУШ ДПН. фБЛПК РПТСДПЛ ТБУЛЧБТФЙТПЧБОЙС ОБРПНЙОБМ, ДПМЦОП ВЩФШ, ФП, ЮФП РТБЛФЙЛПЧБМПУШ УТЕДЙ ЖТБОГХЪУЛЙИ ЛПМПОЙУФПЧ Ч уЕЧЕТОПК бНЕТЙЛЕ Ч XVIII ЧЕЛЕ. лПТБВМШ ДПУФБЧМСМ ЛПМПОЙУФБН ЗТХРРХ НПМПДЩИ ДЕЧХЫЕЛ, Б РПФПН ЧУЕ ЪБЧЙУЕМП ПФ ФПЗП, ЮФПВЩ РПДИПДСЭЙЕ МАДЙ ОБЫМЙ Ч ОХЦОЩК НПНЕОФ ДТХЗ ДТХЗБ.

пФОПЫЕОЙЕ Л ОБН РТЕЛТБУОПК ЗТБЖЙОЙ ж., Х ЛПФПТПК С ЦЙМ РПЪДОЕЕ, ВЩМП ФБЛЙН ЦЕ, ЛБЛ Х НБТЛЙЪБ ъ. ьФПФ РПУМЕДОЙК НПК РПЙУЛ ЛЧБТФЙТЩ ЧП жТБОГЙЙ ОБЮБМУС ЛБЛ ТПНБО фБХИОЙГБ ОБЮБМБ ЧЕЛБ. с ЪБОСМУС РПЙУЛПН ЮЕЗП-ОЙВХДШ ОБУФПМШЛП ХДБМЕООПЗП, ЮФП НОЕ РТЙЫМПУШ ЧУЕ ЧТЕНС ТБУУРТБЫЙЧБФШ, ЛБЛ ФХДБ ДПЕИБФШ. пДЙО ЪБНПЛ РПЛБЪБМУС ОБ РЕТЧЩК ЧЪЗМСД ОЕЦЙМЩН. пО ВЩМ УПЧУЕН ОПЧЩН Й ОБРПНЙОБМ ФПМШЛП ЮФП ОБТЙУПЧБООХА ЛБТФЙОЛХ. лПЗДБ ДЧЕТШ ОБЛПОЕГ ПФЛТЩМБУШ, ИПТПЫП ПДЕФЩК ЗПУРПДЙО ОЕ РТЙОСМ ОБУ Й ПФПУМБМ Ч ДТХЗЙЕ ЙНЕОЙС, ТБУРПМПЦЕООЩЕ Ч ЕЭЕ ВПМЕЕ ХДБМЕООЩИ ХЗПМЛБИ ЪБ МХЗБНЙ, ТБЪЗПТПЦЕООЩНЙ ЦЙЧЩНЙ ЙЪЗПТПДСНЙ. йФБЛ, НЩ ПФРТБЧЙМЙУШ ДБМШЫЕ. ч ПЛОЕ УМЕДХАЭЕЗП ЪБНЛБ РПЛБЪБМЙУШ ДЧЕ ДЕЧХЫЛЙ, ПДОБ ПЮЕОШ УЙНРБФЙЮОБС, ОП, УЛПТЕЕ ЧУЕЗП, ЗПУФШС. дТХЗБС, НЕОЕЕ РТЙЧМЕЛБФЕМШОБС, ЦЙМБ Ч ЬФПН ДПНЕ. пОБ РПЛБЪБМБ НОЕ ФТЙ ЛПНОБФЩ ДМС ЗПУФЕК, ОП ОЕ РПУПЧЕФПЧБМБ ПУФБЧБФШУС Х ОЙИ, РПФПНХ ЮФП ЕЕ НБФШ ВПМЕМБ ЮБИПФЛПК. фПЗДБ ФБ, ЮФП УЙНРБФЙЮОЕЕ, РТЕДМПЦЙМБ НОЕ ПУФБОПЧЙФШУС Ч ЕЕ ДПНЕ. пОБ ПФОПУЙМБУШ Л ЬФПНХ ЛБЛ НБТЛЙЪ ъ.: РПУЛПМШЛХ ЗТПЪЙФ ТЕЛЧЙЪЙГЙС, ОБДП РПУФБТБФШУС ЧЩВТБФШ ОХЦОПЗП ЮЕМПЧЕЛБ Ч ОХЦОПЕ ЧТЕНС.

ч ОЕЛПФПТПК ОЕТЕЫЙФЕМШОПУФЙ ПОБ УЕМБ ТСДПН УП НОПК Ч НБЫЙОХ, Й НЩ ДЧЙОХМЙУШ ДБМШЫЕ ЧДПМШ ПЛБКНМЕООЩИ ЦЙЧЩНЙ ЙЪЗПТПДСНЙ МХЗПЧ. рП РТЙЕЪДЕ Ч РЕТЕЗПЧПТЩ ЧУФХРЙМБ ЕЕ НБФШ, Й Ч ТЕЪХМШФБФЕ РТБЛФЙЮЕУЛЙ ЧЕУШ ЪБНПЛ ПЛБЪБМУС Ч ОБЫЕН ТБУРПТСЦЕОЙЙ.

зМБЧПК ЬФПЗП УЕНЕКУФЧБ ВЩМБ УФБТБС ЗТБЖЙОС, ЧДПЧБ РПМЛПЧОЙЛБ ЛБЧБМЕТЙЙ, ЦЙЧХЭБС ОБ УЛТПНОЩК ДПИПД Й ЙЪ-ЪБ ОЕИЧБФЛЙ ДПНБЫОЕК РТЙУМХЗЙ ЪБОЙНБАЭБС ЬФПФ ЪБНПЛ ФПМШЛП ОБ МЕФП. ъЕНМЙ Ч ЙНЕОЙЙ ОЕ ВЩМП. иПЪСКЛБ ДП УЙИ РПТ ОЕ ЙНЕМБ ЙЪЧЕУФЙК ПФ ДЧПЙИ УЧПЙИ УЩОПЧЕК — ЛБЧБМЕТЙКУЛЙИ ПЖЙГЕТПЧ. нПМПДБС ЗТБЖЙОС ВЩМБ ЦЕОПК УФБТЫЕЗП УЩОБ Й ЦЙМБ ФБН УП УЧПЙН РСФЙМЕФОЙН ТЕВЕОЛПН. пОЙ УФПТПОЙМЙУШ ОБУ, РПДЮЕТЛЙЧБМЙ ОБГЙПОБМШОЩК БОФБЗПОЙЪН, ТЕДЛП ХМЩВБМЙУШ Й ЙЪВЕЗБМЙ ЪДПТПЧБФШУС У ОБНЙ ЪБ ТХЛХ.

ьФП ВЩМП НПЕ РПУМЕДОЕЕ ЧПЕООПЕ ЦЙМШЕ ЧП жТБОГЙЙ. с ЧЩВТБМ ЕЗП Ч ТБУЮЕФЕ ЪБДЕТЦБФШУС Ч ОЕН ОБ ОЕУЛПМШЛП НЕУСГЕЧ ЧНЕУФЕ У НПЙНЙ БДЯАФБОФБНЙ — ЛБРЙФБОПН зПТЕОВХТЗПН Й РТЙОГЕН зБГЖЕМШДПН. фБН ВЩМП ФЙИП Й ХЕДЙОЕООП, ЮФП УППФЧЕФУФЧПЧБМП НПЙН ФТЕВПЧБОЙСН Л ИПТПЫЙН ЛЧБТФЙТБН. рТБЧДБ, ДПН ТБУРПМБЗБМУС ОЕ Х НПТС. йУЛХЫЕОЙЕ ЪБОСФШ ПДЙО ЙЪ ФЕИ ЪБНЛПЧ, Ч ЛПФПТЩИ РБТЛ УРХУЛБЕФУС РТСНП Л НПТА, ВЩМП ЧЕМЙЛП, ОП РПДИПДСЭЕЗП ДПНБ ОБКФЙ ОЕ ХДБМПУШ. пФЕМЙ ДМС НЕОС ЙУЛМАЮБМЙУШ. ъДЕУШ ЦЕ Ч НПЕН ТБУРПТСЦЕОЙЙ ВЩМЙ ВПМШЫБС УРБМШОС Й ЗПУФЙОБС У ЧЙДПН ОБ УФБТЩК ОЕЙУРПМШЪХЕНЩК ЧИПД Ч УБД, УПДЕТЦБЧЫЙКУС Ч УПЧЕТЫЕООПК ДЙЛПУФЙ, У НОПЦЕУФЧПН ТПЪ ЧДПМШ ЧЩУПЛПК УФЕОЩ.

фЕ ОЕУЛПМШЛП ДОЕК, РТПЧЕДЕООЩИ Х з., ЛБЪБМЙУШ УЮБУФМЙЧЩНЙ, ОЕУНПФТС ОБ ОЕПРТЕДЕМЕООПУФШ ЛБЛ ВМЙЦБКЫЕЗП, ФБЛ Й ВПМЕЕ ПФДБМЕООПЗП ВХДХЭЕЗП. тБЪОПТПДОБС ЛПНРБОЙС НХЦЮЙО, ТБЪМХЮЕООЩИ У ЦЕОБНЙ Й УЕНШСНЙ, УПЪДБЧБМБ ОЕЛПФПТЩЕ ФТХДОПУФЙ Ч ПВЭЕОЙЙ, ЛБЛ ЬФП ПВЩЮОП ВЩЧБЕФ, ЛПЗДБ МАДЙ УМХЮБКОП УПВЙТБАФУС ЧНЕУФЕ. оП ЧУЕ ЬФП ХИПДЙМП ОБ ЧФПТПК РМБО. ъДЕУШ НЩ НПЗМЙ ПФДПИОХФШ РПУМЕ ЛТХЗПЧЕТФЙ ЧПКОЩ, С ТБДПЧБМУС ФПНХ, ЮФП НЕОС ОЕРПУТЕДУФЧЕООП ПЛТХЦБМП, — НОПЦЕУФЧХ ДЕТЕЧШЕЧ, НЙТОПНХ УЛБЪПЮОПНХ УБДХ. юБУФП ИПДЙМ ОБ РМСЦ, УМХЫБМ, ЛБЛ ВШАФУС ЧПМОЩ, Й ОБУМБЦДБМУС ЧЙДПН ЛТХФЩИ УПМПНЕООЩИ ЛТЩЫ ЛБНЕООЩИ ДПНЙЛПЧ ЙМЙ НБМЕОШЛПК ГЕТЛЧХЫЛЙ.

чЙДЙНП, ЮЕМПЧЕЛ УРПУПВЕО ПВОБТХЦЙФШ РПМОПЕ УЮБУФШЕ ФПМШЛП Ч РТПЫМПН, ЛПЗДБ ЧУЕ ОЕЧЪЗПДЩ УФЙТБАФУС ЙЪ РБНСФЙ, МЙВП Ч ВХДХЭЕН, Л ЛПФПТПНХ ПО НПЦЕФ РТЙНЕОЙФШ УЧПЕ ВЕЪНСФЕЦОПЕ ЧППВТБЦЕОЙЕ. йУФЙООП УЮБУФМЙЧЩЕ ЮБУЩ ПУФБЧМСАФ ЗМХВПЛЙК Й РТПЮОЩК УМЕД.

оБЮБМЙ РТЙИПДЙФШ ЪБРПЪДБМЩЕ РЙУШНБ. р., ОЙЛПЗДБ ОЕ УЛМПООБС Л УМЕЪБН, РЙУБМБ, ЛБЛ ПОБ РМБЛБМБ, ЛПЗДБ ГЕТЛПЧОЩЕ ЛПМПЛПМБ ЧПЪЧЕУФЙМЙ П ЛБРЙФХМСГЙЙ жТБОГЙЙ. нЕЦДХ УФТПЛ С УНПЗ РТПЮЕУФШ РТЙЮЙОХ ЬФЙИ УМЕЪ. еЕ, ЛБЛ Й НЕОС, ВЕУРПЛПЙМП ДБМШОЕКЫЕЕ ХЛТЕРМЕОЙЕ ЧМБУФЙ зЙФМЕТБ. лБЛПЧЩ ВХДХФ РПУМЕДУФЧЙС ЦЕУФПЛЙИ ЛПОФТЙВХГЙК, ОБМБЗБЕНЩИ РПВЕДЙФЕМЕН ОБ ОБТПДЩ ПЛЛХРЙТПЧБООЩИ ФЕТТЙФПТЙК? фТЙХНЖ ПТХЦЙС ФПМШЛП РПДУФЕЗОЕФ ЬФЙИ ОЕПВХЪДБООЩИ МАДЕК ОБ ОПЧЩЕ ЛТБКОПУФЙ Й ХНЕОШЫЙФ РЕТУРЕЛФЙЧЩ ЛТБИБ УХЭЕУФЧХАЭЕЗП ТЕЦЙНБ. нПЦОП МЙ ЙЪВБЧЙФШУС ПФ ЬФПК РПУФЩДОПК ДЙЛФБФХТЩ, ЙЪВЕЦБЧ ЧПЕООПЗП ТБЪЗТПНБ?

рПУМЕ ВЕЫЕОПЗП ФЕНРБ РТПЫЕДЫЕК ЛБНРБОЙЙ Ч ФЙИЙЕ ЮБУЩ ТБЪНЩЫМЕОЙК ЧУЕ СУОЕЕ УФБОПЧЙМБУШ НПС МЙЮОБС ФТБЗЕДЙС. рЕТЕД НОПЗЙНЙ ЗЙФМЕТПЧУЛЙНЙ ПЖЙГЕТБНЙ ОЕЙЪВЕЦОП УФПСМБ ДЙМЕННБ: ЙН ОБДП ВЩМП ИТБВТП УТБЦБФШУС ЧП ЙНС РПВЕДЩ, ОБДЕСУШ РТЙ ЬФПН ОБ РПТБЦЕОЙЕ, РПФПНХ ЮФП ПОЙ МАВЙМЙ УЧПА УФТБОХ.

рЕТЕЦЙЧБМ С Й ЧУРПНЙОБС ФЕИ, ЛФП ВЕЦБМ Ч ЬФЙ НЕУФБ ПФ УЧПЙИ ЦЕУФПЛЙИ РБМБЮЕК. ъБДПМЗП ДП РТЙЫЕУФЧЙС зЙФМЕТБ С УЮЙФБМ ЧБТЧБТУФЧПН ЧУЕ ЖПТНЩ БОФЙУЕНЙФЙЪНБ. уТЕДЙ НПЙИ ДТХЪЕК ВЩМП НОПЗП ЕЧТЕЕЧ, ОП ОЙ ПДОПЗП БОФЙУЕНЙФБ. оЕ НПЗХ РТЕДУФБЧЙФШ УЕВЕ ОЙ ПДОПЗП ВПМЕЕ ЛХМШФХТОПЗП ДПНБ Ч зЕТНБОЙЙ, ЮЕН ДПН НПЙИ ДТХЪЕК Й ТПДУФЧЕООЙЛПЧ ыЧБВБИПЧ — Ч вЕТМЙОЕ Й Ч ЙИ УЕМШУЛПК ХУБДШВЕ Ч лЕТГЕОДПТЖЕ. у ХЧБЦЕОЙЕН ЧУРПНЙОБА НПЕЗП ДТХЗБ лХТФБ зБОБ, РБФТЙПФБ Й ЧЩДБАЭЕЗПУС РЕДБЗПЗБ. уЛПТВМА П ДТХЗЕ ОБЫЕК УЕНШЙ, УНЕОЙЧЫЕН НПЕЗП ПФГБ ОБ РПУФХ РТЕЖЕЛФБ НБМЕОШЛПЗП ЗПТПДЛБ Ч вБДЕОЕ, ЛПФПТЩК ХНЕТ ЧП ЧТЕНС ЧПКОЩ, РПФПНХ ЮФП ЕНХ РПМБЗБМБУШ МЙЫШ РПМПЧЙООБС ОПТНБ ПВЩЮОПЗП РБКЛБ. чУРПНЙОБМ С Й ВПМЕЕ ВЕДОЩИ ЕЧТЕЕЧ, ОЕ ЙНЕЧЫЙИ ОЙ УЧСЪЕК, ОЙ УТЕДУФЧ, ВЕЦБЧЫЙИ ЪБ ПЛЕБО, ЮФПВЩ УРБУФЙ УЧПА ЦЙЪОШ. ьФП ВЩМЙ ДПВТЩЕ МАДЙ, ВПМЕЕ УЕТДЕЮОЩЕ Й ВПМЕЕ ЗПФПЧЩЕ РПНПЮШ, ЮЕН ЧУЕ РТПЮЙЕ. чПЪНПЦОП, ЙЪЧЕЮОБС ПРБУОПУФШ УХЭЕУФЧПЧБОЙС Ч РПМПЦЕОЙЙ НЕОШЫЙОУФЧБ РПУМХЦЙМБ ДМС ОЙИ ЮЕН-ФП ЧТПДЕ ПЮЙУФЙФЕМШОПЗП ПЗОС.

лБЛ ХДБМПУШ РПЧЕУФЙ ЗЕТНБОУЛЙК ОБТПД ФБЛЙН ОЕЧЕТОЩН РХФЕН? чПФ ЛБЛПК ЧПРТПУ ЪБДБЧБМЙ УЕВЕ ЧУЕ НПЙ ДТХЪШС. ьФП ВЩМ ЛБЛПК-ФП ЦХФЛЙК БРПЖЕПЪ РПМЙФЙЮЕУЛПЗП Й НПТБМШОПЗП ПРШСОЕОЙС. йММАЪЙС «ТБУЩ ЗПУРПД» ПЧМБДЕМБ ФЕНЙ, ЛПЗП МАВПК ОПТНБМШОЩК ЮЕМПЧЕЛ ЧПУРТЙНЕФ ЛБЛ РТСНХА РТПФЙЧПРПМПЦОПУФШ «ИПЪСЕЧ» — ОЕ ФПМШЛП РП ЙИ ЧОЕЫОЕНХ ЧЙДХ, ОП Й ЙЪ-ЪБ ОЕДПУФБФЛБ ПВТБЪПЧБОЙС Й ЧУЕЗДБ ПФФБМЛЙЧБАЭЙИ НБОЕТ. оЩОЕ ЬФЙ МАДЙ НПЗМЙ ЙУРПМШЪПЧБФШ УЧПЙ УЛХДОЩЕ НПЪЗЙ ДМС ЬЛУРМХБФБГЙЙ ВЕЪЪБЭЙФОЩИ ЗТБЦДБО, ЧЕФЕТБОПЧ РТПЫМЩИ ЧПКО, УФБТЙЛПЧ, ЦЕОЭЙО Й ДЕФЕК. нЙММЙПОЩ ОЕЧЕЦЕУФЧЕООЩИ, ЧЕУШНБ ЪБХТСДОЩИ МЙЮОПУФЕК, РПЛПТОЩИ ЗПУХДБТУФЧЕООПК ЧМБУФЙ, ОЕ УНПЗМЙ ЙЪВЕЦБФШ ЬФПЗП ХЦБУОПЗП РПНТБЮЕОЙС ТБУУХДЛБ. рПДПВОП р., ОЕ ЪОБЕЫШ, РП ЛПНХ РТПМЙЧБФШ УМЕЪЩ — РП ОЕЧЙООЩН ЦЕТФЧБН ЙМЙ РП НБУУЕ ВМБЗПДХЫОЩИ УПЗТБЦДБО, ЮЕК ТБУУХДПЛ РПНХФЙМУС.

ч ЬФПК УЕМШУЛПК НЕУФОПУФЙ С ЙУЛБМ ЙНЕООП ЪБВЧЕОЙС. у ЧЕТЫЙОЩ ПДОПЗП ЙЪ ОЕЧЩУПЛЙИ ИПМНПЧ ДПМЙОБ ЧОЙЪХ ЛБЪБМБУШ ЗТПНБДОЩН МЕУПН, ОБ УБНПН ДЕМЕ ЬФП ВЩМЙ ФЩУСЮЙ ДЕТЕЧШЕЧ, ТБЪДЕМСАЭЙИ РБУФВЙЭБ Й ЧПЪДЕМБООЩЕ РПМС. нЕЦ ЙЪЗПТПДСНЙ РЕФМСМЙ ХЪЛЙЕ ФТПРЙОЛЙ Й ТХЮШЙ. оЕВПМШЫЙЕ ДПНЙЛЙ РПД УПМПНЕООЩНЙ ЛТЩЫБНЙ НПЦОП ВЩМП ЪБНЕФЙФШ ФПМШЛП ОБ ПЗПТПЦЕООЩИ ХЮБУФЛБИ, ЛБЛ Ч бОЗМЙЙ. ч ПЛОБИ ЧЙДОЕМЙУШ МЙГБ ЛТЕУФШСОПЛ Ч ЦЙЧПРЙУОЩИ ВЕМЩИ ЮЕРГБИ.

пДОБЦДЩ С ОБЫЕМ ЛБЛПК-ФП РТЕДМПЗ, ЮФПВЩ ЧПКФЙ ЧНЕУФЕ У НПЙН ДТХЗПН тПТПН Ч ПДЙО ЙЪ ФБЛЙИ ДПНЙЛПЧ. рПД ДЩНПЧПК ФТХВПК ЗПТЕМ ПФЛТЩФЩК ПЗПОШ, Б ОБД ПЗОЕН ЧЙУЕМ ВПМШЫПК ЛПФЕМ У ВХМШЛБАЭЙН Ч ОЕН УХРПН. лБНЕООЩЕ РМЙФЩ РПМБ ВЩМЙ ВЕЪХРТЕЮОП ЮЙУФЩНЙ, НЕДОБС ХФЧБТШ ОБ РПМЛБИ УЧЕТЛБМБ, ЛБЛ ОБ УПМОГЕ. нОПЦЕУФЧП ПФДЕМБООЩИ НЕДША ЫЛБЖПЧ, ЪБ ОЕЛПФПТЩНЙ ЙЪ ОЙИ ТБУРПМБЗБМЙУШ УЕНЕКОЩЕ ЛТПЧБФЙ. рПНЕЭЕОЙЕ, УМХЦЙЧЫЕЕ ПДОПЧТЕНЕООП ЛХИОЕК, ЗПУФЙОПК Й УРБМШОЕК, ОБРПНЙОБМП ЫЛБФХМЛХ, Ч ЛПФПТПК ЛТЕУФШСОЛБ, ОЕ ПВЕУРПЛПЕООБС ЧПКОПК, ЦЙМБ Ч ОЕЙЪНЕООПН ТЙФНЕ УЧПЕК РПЧУЕДОЕЧОПК ЦЙЪОЙ: ЕМБ, УРБМБ, ЧПУРЙФЩЧБМБ ДЕФЕК.

ч ЪБНЛЕ ЛХИОЙ ФПЦЕ РТЕДУФБЧМСМЙ УПВПК ЛБТФЙОЛХ ХЫЕДЫЙИ УФПМЕФЙК. дЕТЕЧСООЩЕ УФЕОЩ, РПФЕНОЕЧЫБС ДЕТЕЧСООБС НЕВЕМШ Й ЧОХЫЙФЕМШОЩИ ТБЪНЕТПЧ ДЩНПИПДЩ, РПЮЕТОЕЧЫЙЕ ПФ ЧТЕНЕОЙ Й ДЩНБ, ЛПОФТБУФЙТПЧБМЙ У ОБДТБЕООПК НЕДША ОБ УФЕОБИ. еДХ РПДБЧБМЙ ОБ УФПМ Ч ЗМЙОСОПК РПУХДЕ, ФЕНОПЕ ЧЙОП ЙЗТБМП Ч ПФВМЕУЛБИ ПЗОС. оБ РПФЕНОЕЧЫЕН ЖБУБДЕ ЛБНЙОБ ЧЙУЕМП ЕДЙОУФЧЕООПЕ ХЛТБЫЕОЙЕ — ТБУРСФЙЕ ЙЪ УМПОПЧПК ЛПУФЙ.

с УФБМ ЙОФЕТЕУПЧБФШУС ЙЪПВТБЦЕОЙСНЙ Ч ЛБНОЕ УГЕО ЙЪ уЧСЭЕООПЗП рЙУБОЙС, УФПСЧЫЙНЙ РПД ПФЛТЩФЩН ОЕВПН ОБ ГЕТЛПЧОПН ЛМБДВЙЭЕ. ьФП ВЩМБ ЗПТДПУФШ ДЕТЕЧОЙ. фБЛЙЕ ЙЪЧБСОЙС ЧПЛТХЗ ОЙЪЕОШЛЙИ, ПФЛТЩФЩИ ЧУЕН ЧЕФТБН ГЕТЛЧЕК ОБЛМБДЩЧБМЙ УЧПК ПФРЕЮБФПЛ ОБ ПЛТЕУФОЩЕ УЕМШУЛЙЕ ЪЕНМЙ, ФБЛ ХДБМЕООЩЕ ПФ УХЕФЩ ЧОЕЫОЕЗП НЙТБ, ПФ ЧПКОЩ Й ЙОДХУФТЙБМЙЪБГЙЙ, ФБЛЙЕ ВМБЗПДБФОЩЕ. ьФП ВЩМБ ПУПВЕООБС НЕУФОПУФШ УП УЧПЙН УПВУФЧЕООЩН СЪЩЛПН Й УЧПЙНЙ УЧСЪСНЙ У НПТЕН.

тБЪНЩЫМЕОЙС П РБДЕОЙЙ жТБОГЙЙ

жТБОГХЪУЛБС ЛБНРБОЙС ЧОЕУМБ ОПЧХА ЗМБЧХ Ч ОБХЛХ П ЧПЕООЩИ ДЕКУФЧЙСИ. хУРЕЫОПЕ ЧФПТЦЕОЙЕ Й ПЛЛХРБГЙС ЬФПК УФТБОЩ РТПЙЪПЫМЙ ВМБЗПДБТС ОПЧПНХ ФБЛФЙЮЕУЛПНХ ЙУРПМШЪПЧБОЙА ВТПОЕФБОЛПЧЩИ ЧПКУЛ. лПЗДБ ЗЕТНБОУЛПЕ чЩУЫЕЕ ЛПНБОДПЧБОЙЕ УХИПРХФОЩИ ЧПКУЛ РЕТЕМПЦЙМП ПУОПЧОПЕ ВТЕНС ОБУФХРМЕОЙС У ЗТХРРЩ БТНЙК «уЕЧЕТ» (ЛПФПТБС РЕТЧПОБЮБМШОП РТЕДОБЪОБЮБМБУШ ДМС ЬФЙИ ГЕМЕК) ОБ УНЕЦОХА Й ДЕКУФЧХАЭХА АЦОЕЕ ЗТХРРХ БТНЙК «гЕОФТ», РПСЧЙМЙУШ ХУМПЧЙС ДМС РТПТЩЧБ. оБ УЕЧЕТЕ ВЩУФТПНХ РТПДЧЙЦЕОЙА ФБОЛПЧЩИ ДЙЧЙЪЙК РПНЕЫБМБ ВЩ ЗХУФБС УЕФШ ЛБОБМПЧ. жТБОГХЪУЛПЕ чЕТИПЧОПЕ ЛПНБОДПЧБОЙЕ ТБУРЩМЙМП УЧПЙ УЙМЩ, РПУЛПМШЛХ УЮЙФБМП, ЮФП ЧУС МЙОЙС ЖТПОФБ ВХДЕФ ЪБОСФБ Ч УППФЧЕФУФЧЙЙ У ЖПТНХМПК нБЦЙОП. ч ТЕЪХМШФБФЕ Х ОЕЗП ОЕ ПЛБЪБМПУШ ДПУФБФПЮОП НПВЙМШОЩИ УЙМ, ЛПФПТЩЕ НПЦОП ВЩМП ВЩ ВТПУЙФШ РТПФЙЧ ФБТБОБ ЗЕТНБОУЛПК ВТПОЙ.

оП ЬФП ОЕ ЕДЙОУФЧЕООПЕ ПВЯСУОЕОЙЕ. оБ УФТБФЕЗЙА ПЛБЪЩЧБМЙ ЧМЙСОЙЕ Й РПМЙФЙЮЕУЛЙЕ УППВТБЦЕОЙС. у ПДОПК УФПТПОЩ ОБИПДЙМУС УБНПЧМБУФОЩК ДЙЛФБФПТ, РТЕОЕВТЕЗБЧЫЙК МАВЩНЙ УПЧЕФБНЙ Й ОЕ УПЧУЕН СУОП РТЕДУФБЧМСЧЫЙК УЕВЕ ЧПЪНПЦОПУФЙ ЬФПЗП ОБУФХРМЕОЙС ОБ ЪБРБДЕ, ЛПФПТПЕ ПО Ч МАВПН УМХЮБЕ ОЕ УПВЙТБМУС РТПДПМЦБФШ. оП ФБЛЙН ПВТБЪПН ПО ЪБЧПЕЧБМ Х ОЕНЕГЛПЗП ОБТПДБ ТЕРХФБГЙА ЧЕУШНБ ПДБТЕООПЗП УФТБФЕЗБ, ХНЕМБС ДЙРМПНБФЙС ЛПФПТПЗП ХУФТБОЙМБ ОЕПВИПДЙНПУФШ ЧЕУФЙ ЧПКОХ ОБ ДЧБ ЖТПОФБ Й ПФПНУФЙМБ ЪБ РПТБЦЕОЙЕ Ч 1918 ЗПДХ. у ДТХЗПК УФПТПОЩ, БТНЙЙ УПАЪОЙЛПЧ ЧПЪЗМБЧМСМЙ МАДЙ, ЙУРПМОЕООЩЕ ТЕЫЙНПУФЙ МАВПК ГЕОПК ЙЪВЕЦБФШ РПЧФПТЕОЙС ЛТПЧБЧПК ВПКОЙ, РПДПВОПК ФПК, ЮФП ВЩМБ Ч рЕТЧХА НЙТПЧХА ЧПКОХ. уМЕДПЧБФЕМШОП, РМБОЩ УПАЪОЙЛПЧ Й ЙИ ПУХЭЕУФЧМЕОЙЕ РПУФТБДБМЙ ПФ ОЕТЕЫЙФЕМШОПУФЙ ЙИ МЙДЕТПЧ.

пЛБЪБЧЫЙУШ Ч ВЕЪОБДЕЦОПН РПМПЦЕОЙЙ, ВТЙФБОУЛЙК ЬЛУРЕДЙГЙПООЩК ЛПТРХУ ДЕКУФЧПЧБМ Ч ПДЙОПЮЕУФЧЕ Й Ч ЛПОГЕ ЛПОГПЧ ВЕЦБМ. оЕЛПФПТПЕ ЧТЕНС ЕЗП ХУРЕЫОБС РПЗТХЪЛБ ОБ НПТУЛЙЕ УХДБ ЛБЪБМБУШ ОЕПВЯСУОЙНПК, ОП ЬФП ВЩМП ЧУЕЗП МЙЫШ РТЙЪОБЛПН ФПЗП, ЛБЛ ЧСМП ЧЕМЙ ЧПКОХ УБНЙ ОЕНГЩ. чЕДШ ЙИ ПРЕТБФЙЧОПЕ РТЕЧПУИПДУФЧП ДПМЦОП ВЩМП ЗБТБОФЙТПЧБФШ ОЕДПРХЭЕОЙЕ РПЗТХЪЛЙ РТПФЙЧОЙЛБ ОБ УХДБ. пОЙ ПФОЕУМЙУШ Л ЬФПНХ ЛБЛ Л ДЕМХ ЧФПТПУФЕРЕООПНХ, РПФПНХ ЮФП НБУЫФБВ ЙИ РПВЕДЩ ЕЭЕ ОЕ ВЩМ РПМОПУФША ПГЕОЕО, Й, ЛТПНЕ ФПЗП, ПОЙ ВПСМЙУШ ЧПЪНПЦОПЗП РПЧПТПФБ УПВЩФЙК, ЛБЛ ЬФП РТПЙЪПЫМП ОБ нБТОЕ Ч 1914 ЗПДХ. уЮЙФБМПУШ, ЮФП МЙЛЧЙДБГЙА ВТЙФБОУЛПЗП ЬЛУРЕДЙГЙПООПЗП ЛПТРХУБ НПЦЕФ ЧЪСФШ ОБ УЕВС ЗТХРРБ БТНЙК «уЕЧЕТ», РЕИПФОЩЕ ДЙЧЙЪЙЙ ЛПФПТПК, ЫЕДЫЙЕ ОБ РТБЧПН ЖМБОЗЕ ЧДПМШ РПВЕТЕЦШС, ОБУФХРБМЙ НЕДМЕООЕЕ. зХДЕТЙБО, ПВТБЪГПЧЩК РТЕДУФБЧЙФЕМШ УПЧТЕНЕООПК ЫЛПМЩ ФБОЛПЧПЗП ВПС, ТЕЫЙФЕМШОП ЧЩУФХРЙМ РТПФЙЧ ЙУРПМШЪПЧБОЙС УЧПЙИ ФБОЛПЧ, ФБЛ ЛБЛ ОБ ТБЪНПЛЫЕК ПФ ДПЦДЕК ВПМПФЙУФПК НЕУФОПУФЙ РПДПВОБС БФБЛБ ПЛБЪБМБУШ ВЩ ВЕУРПМЕЪОПК Й РТЙЧЕМБ ВЩ Л ОЕОХЦОЩН РПФЕТСН. л ФПНХ ЦЕ РПМПЧЙОБ ФБОЛПЧ ОХЦДБМБУШ Ч УТПЮОПН ТЕНПОФЕ, ЮФПВЩ «ВЩФШ РТЙЗПДОЩНЙ Л ДТХЗЙН ПРЕТБГЙСН Ч ВМЙЦБКЫЕЕ ЧТЕНС». ч УМПЦЙЧЫЕКУС ПВУФБОПЧЛЕ ФБЛПЗП ЦЕ НОЕОЙС РТЙДЕТЦЙЧБМЙУШ Й ДТХЗЙЕ УФБТЫЙЕ ПЖЙГЕТЩ, НОПЗЙЕ ЙЪ ЛПФПТЩИ ВЩМЙ ХВЕЦДЕОЩ, ЮФП ЗЕТНБОУЛЙЕ ччу ЧПУРТЕРСФУФЧХАФ ЬЧБЛХБГЙЙ ВТЙФБОУЛПЗП ЬЛУРЕДЙГЙПООПЗП ЛПТРХУБ. ч зЕТНБОЙЙ ЕДЧБ МЙ ОЕ ЛБЦДЩК РПОЙНБМ, ЮФП ПЛЛХРБГЙС жТБОГЙЙ НПЦЕФ РПЧМЕЮШ ЪБ УПВПК УЕТШЕЪОЩЕ ПВПТПОЙФЕМШОЩЕ РТПВМЕНЩ, УЧСЪБООЩЕ У ОЕДПУФБФПЮОЩНЙ ЧПЕООП-НПТУЛЙНЙ УЙМБНЙ ОБЫЕК УФТБОЩ. оЕНГЩ ПУФБЧБМЙУШ УМЕРЩ Ч ПФОПЫЕОЙЙ НОПЗПЮЙУМЕООЩИ ПЫЙВПЛ Ч ДЕКУФЧЙСИ БОЗМЙЮБО Ч оПТЧЕЦУЛПК ЛБНРБОЙЙ, РПФПНХ ЮФП ЙЗТБ Ч ТХМЕФЛХ У ОЕНЕГЛЙН ДЕУБОФПН РТЙОЕУМБ ЧЩЙЗТЩЫ. ьФП РТБЧДБ, ЮФП ЗЕТНБОУЛПЕ чЕТИПЧОПЕ ЛПНБОДПЧБОЙЕ ОЕ ТБУУЮЙФЩЧБМП ОБ ДМЙФЕМШОХА ЧПКОХ; ВЩМП СУОП, ЮФП Ч ФБЛПК ЧПКОЕ чну зЕТНБОЙЙ ОЕ УНПЗХФ ПВЕУРЕЮЙФШ ЪБЭЙФХ ЖТБОГХЪУЛПЗП РПВЕТЕЦШС. пДОБЛП ФБЛБС УЙФХБГЙС ЧЩОХЦДБМБ РТЙОСФШ ФБЛФЙЛХ нБЦЙОП, ЧЛМАЮБС ПВПТПОЙФЕМШОЩЕ НЕТПРТЙСФЙС ЧДПМШ ЧУЕК ВЕТЕЗПЧПК МЙОЙЙ, РТЙЧМЕЮЕОЙЕ ДМС ЬФПЗП ВПМШЫЙИ УЙМ, У ХЮЕФПН ОЕИЧБФЛЙ ТЕЪЕТЧПЧ Й ТЙУЛБ, ЮФП ЧУС ЬФБ ПВПТПОЙФЕМШОБС УЙУФЕНБ НПЦЕФ ВЩФШ ЧЩЧЕДЕОБ ЙЪ УФТПС ПДОЙН ХУРЕЫОЩН ДЕУБОФПН РТПФЙЧОЙЛБ РПД РТЙЛТЩФЙЕН ЕЗП РТЕЧПУИПДСЭЕЗП ЧПЕООП-НПТУЛПЗП ЖМПФБ.

лПТЕКУЛБС ЧПКОБ 1950 ЗПДБ ДБМБ ЕЭЕ ПДЙО РТЙНЕТ ФЕИ РТПВМЕН, ЛПФПТЩЕ ЧПЪОЙЛБАФ Ч ИПДЕ ПРЕТБГЙК ЧФПТЦЕОЙС, РПДПВОЩИ ЗЕТНБОУЛПК ПЛЛХРБГЙЙ жТБОГЙЙ. уЕЧЕТПЛПТЕКУЛЙЕ ВТПОЕФБОЛПЧЩЕ УЙМЩ ПУХЭЕУФЧЙМЙ ОЕПЦЙДБООЩК РТПТЩЧ ОБ АЗ Й ПЛЛХРЙТПЧБМЙ РПЮФЙ ЧУА аЦОХА лПТЕА. оП ФБН ЛПОФТХДБТ РПУМЕДПЧБМ ЕЭЕ ТБОШЫЕ, ЮЕН ЧП жТБОГЙЙ, ЛПЗДБ ЧПКУЛБ нБЛБТФХТБ РПД РТЙЛТЩФЙЕН ПЛПМП 260 ВПЕЧЩИ ЛПТБВМЕК ЧЩУБДЙМЙУШ ПДОПЧТЕНЕООП Ч РСФЙ РХОЛФБИ Ч ФЩМХ БЗТЕУУПТБ, РТЕЧТБФЙЧ РПВЕДХ РТПФЙЧОЙЛБ Ч ЕЗП РПТБЦЕОЙЕ.

рПЬФПНХ жТБОГХЪУЛБС ЛБНРБОЙС ОЕ ФПМШЛП ДБМБ РТЙНЕТ УНЕМПЗП Й ТЕЫЙФЕМШОПЗП РТЙНЕОЕОЙС ФБОЛПЧ ДМС ВЩУФТПК ПЛЛХРБГЙЙ УФТБОЩ Й ТБЪЗТПНБ ЧППТХЦЕООЩИ УЙМ ЧЕМЙЛПК ДЕТЦБЧЩ, ОП Й РПТПДЙМБ ТСД РТПВМЕН, ПУФБЧМЕООЩИ ВЕЪ ЧОЙНБОЙС Ч 1940 ЗПДХ. ьФЙ РТПВМЕНЩ ЧПЪОЙЛМЙ Ч ТЕЪХМШФБФЕ ЙУЛМАЮЙФЕМШОП УХИПРХФОПЗП ЧФПТЦЕОЙС ВЕЪ УТЕДУФЧ ЪБЭЙФЩ Й ХДЕТЦБОЙС ЪБЧПЕЧБООПК ФЕТТЙФПТЙЙ ПФ ДЕУБОФБ РТПФЙЧОЙЛБ У НПТС.

рТЕДРПМПЦЕОЙЕ, ЮФП зЙФМЕТ УБН ИПФЕМ РПЪЧПМЙФШ ВТЙФБОУЛПНХ ЛПТРХУХ ЬЧБЛХЙТПЧБФШУС, ДПЛБЪБФШ ОЕЧПЪНПЦОП, ОП ЬФП ЧРПМОЕ ЧЕТПСФОП, РПУЛПМШЛХ ПО ОЕНЕДМЕООП УПЗМБУЙМУС У УППФЧЕФУФЧХАЭЙН ТЕЫЕОЙЕН ЗМБЧОПЛПНБОДХАЭЕЗП ЗТХРРПК БТНЙК «гЕОФТ». зЙФМЕТ ОЙЛПЗДБ ОЕ ДХНБМ, ЮФП чЕМЙЛПВТЙФБОЙС ПВЯСЧЙФ ЧПКОХ зЕТНБОЙЙ. лПЗДБ, ОЕУНПФТС ОБ РТПЗОПЪ тЙВВЕОФТПРБ, ЬФП РТПЙЪПЫМП, зЙФМЕТ ВЩМ ТБУФЕТСО Й ПВЕУЛХТБЦЕО. рПЬФПНХ ЧРПМОЕ ЧПЪНПЦОП, ЮФП ПО ОБДЕСМУС ЧУЕ-ФБЛЙ ДПВЙФШУС УПЗМБЫЕОЙС У чЕМЙЛПВТЙФБОЙЕК. оП ДЙЛФБФПТ РЕТЕИЙФТЙМ УБНПЗП УЕВС, Й ФЕРЕТШ ВЩМП ХЦЕ УМЙЫЛПН РПЪДОП. пО ОЕ ЛПОУХМШФЙТПЧБМУС У ОПТНБМШОЩН ДЕНПЛТБФЙЮЕУЛЙН РТБЧЙФЕМШУФЧПН, ЛПФПТПЕ УЛТХРХМЕЪОП ЙЪХЮБЕФ ЧУЕ ПВУФПСФЕМШУФЧБ ДЕМБ, Б ЧПЪЗМБЧМСАЭЙК ЕЗП РТЕНШЕТ-НЙОЙУФТ РПУФПСООП УПЧЕЭБЕФУС УП УЧПЙН ЛБВЙОЕФПН, Й РПУМЕДОЕЕ УМПЧП ЧУЕЗДБ ПУФБЕФУС ЪБ РБТМБНЕОФПН, ПФТБЦБАЭЙН ЧПМА ВПМШЫЙОУФЧБ ОБУЕМЕОЙС. дЙЛФБФПТЩ ЪБЮБУФХА УМБВП ТБЪВЙТБАФУС Ч НЕЦДХОБТПДОПК РПМЙФЙЛЕ, РПУЛПМШЛХ Ч УЧПЙИ ПФОПЫЕОЙСИ У ДТХЗЙНЙ ОБТПДБНЙ УЛМПООЩ ЙУРПМШЪПЧБФШ ФЕ ЦЕ РТЙНЙФЙЧОЩЕ НЕФПДЩ, ЮФП Й Ч ПФОПЫЕОЙСИ У УПВУФЧЕООЩН, МЙЫЕООЩН ЧУЕИ РПМЙФЙЮЕУЛЙИ РТБЧ ОБУЕМЕОЙЕН.

жТБОГХЪУЛБС ЧПЕООБС РТПНЩЫМЕООПУФШ ПЛБЪБМБУШ ЧЩОХЦДЕОБ ТБВПФБФШ ЧП ЧУА УЧПА НПЭШ ОБ ЧППТХЦЕОЙЕ зЕТНБОЙЙ. рПДОЕЧПМШОПЕ ЖТБОГХЪУЛПЕ РТБЧЙФЕМШУФЧП ЪБУФБЧЙМЙ ПВЕУРЕЮЙЧБФШ ТБВПЮЕК УЙМПК ЗЕТНБОУЛЙЕ РТЕДРТЙСФЙС, ФБЛ ЛБЛ ЧУЕИ ОЕНГЕЧ, УРПУПВОЩИ ДЕТЦБФШ ПТХЦЙЕ, РТЙЪЧБМЙ Ч БТНЙА. вЕЪ РТПНЩЫМЕООПЗП РПФЕОГЙБМБ жТБОГЙЙ зЙФМЕТ ОЕ УНПЗ ВЩ РТПДПМЦБФШ ЧПКОХ ФБЛ ДПМЗП. ьФП ВЩМП ЗТПНБДОЩН РТЕЙНХЭЕУФЧПН, ЛПФПТПЕ ПО ЙЪЧМЕЛ ЙЪ РПТБЦЕОЙС жТБОГЙЙ.

Перед теми, кто увлекается военной мемуаристикой, часто встаёт вопрос, какой именно литературе отдать предпочтение. Я и сам не раз делал неудачный выбор, купившись на громкие названия книг и красивые описания. И дабы другие не повторяли моих ошибок, я написал рецензии на полтора десятка мемуаров, посвящённых Восточному фронту, которые мне довелось прочесть. Основными оценочными критериями для меня являются объективность воспоминаний, ну и, конечно же, они должны быть интересно написаны. И особенно я ценю, когда автор помимо того, что описывает ход боевых действий и общее положение дел на фронте, ещё и анализирует эти события, предаётся размышлениям, делится своими наблюдениями, ощущениями и переживаниями с читателем. В общем, раскрывается как писатель. Если у вас такие же требования к мемуарной литературе, то тогда мои отзывы могут быть вам полезны.

1. Хендрик Фертен - В огне Восточного фронта. Воспоминания добровольца войск СС.

Принято считать, что военные мемуары нельзя рассматривать как достоверный исторический источник. Разумеется, видение автора может быть крайне субъективным. И изложенные им факты могут иметь неточности, а порой и грубые ошибки. Но для читателя, интересующегося именно мемуаристикой, важны не столько цифры и точная география боёв, но и рассказ участника тех событий от первого лица, война глазами солдата во всех её проявлениях. А верить ли изложенному в воспоминаниях, читатель должен решить, руководствуясь своими знаниями и критическим мышлением.

А сейчас речь пойдёт о мемуарах, которые, на мой взгляд, представляют большую историческую ценность. И литературную, кстати, тоже, потому что я получал удовольствие от самого процесса чтения. Начинаются они не с боевых действий, а с того, какие настроения царили в Европе, какие события предшествовали началу Второй мировой. Автор, голландец по национальности, на примере своей семьи и страны показывает, каково было отношение к Германии у простых граждан и политиков. Затем уже рассказывает, как немецкая армия завоёвывала одну европейскую страну за другой. После чего сам вступает добровольцем в войска СС, проходит обучение в армейской школе и отправляется на Восточный фронт в качестве пехотинца в рядах пятой танковой дивизии СС "Викинг". Дальше Хендрик Фертен описывает четыре долгих года ожесточённой войны против СССР, значительная часть книги посвящена героической обороне Бреслау, в которой он принимал участие в составе голландского полка СС "Бесслейн". Защитники Бреслау складывают оружие только в мае 1945. Сдавшись на волю победителей, бывшие фронтовики и мирное население подверглись террору со стороны большевиков. Автор этих мемуаров чудом избежал отправки в советские лагеря, а позже ему удалось сбежать в Западную зону оккупации. И на протяжении долгих послевоенных лет Фертену приходилось скитаться по Германии, скрывая свою настоящую фамилию. В Нидерланды он вернуться не мог, потому что по всей Европе бывших добровольцев, воевавших в национальных легионах СС, на Родине ждала тюрьма или смерть.

2. Бидерман Готтлоб - В смертельном бою. Воспоминания командира противотанкового расчёта. 1941-1945.

Мемуары немецкого солдата, для которого война с СССР началась на Южном направлении в составе артиллерийского расчёта 132-ой пехотной дивизии Вермахта. В первых же боях на Украине Бидерман Готтлоб узнал, как легко распоряжается жизнями своих солдат советское командование, отправляя их тысячами на верную гибель. Рассказывает о дружественных отношениях, установившихся с местным населением. Подробно описывает взятие Севастополя. Осенью 1942 его дивизию перебрасывают на Северный фронт под Ленинград, где Советы постоянно предпринимают попытки по прорыву блокады города. А сам Готтлоб отправляется в отпуск на родину, где его направляют в военную школу для получения офицерского звания. По возвращении на фронт он становится командиром взвода. Впереди его ждут ожесточённые бои на Волховском фронте. Потом Курляндский котёл, где немецкие солдаты проявили чрезвычайную стойкость, на протяжении 7 месяцев отражая наступления Красной армии, превосходящей их числом и техникой. В итоге Советам так и не удалось ликвидировать Курляндскую группировку, которая сложила оружие лишь после капитуляции Германии. И вот после четырёх лет войны Готтлоб отправляется на Восток уже в качестве военнопленного. Три мучительных года лагерей и долгожданное возвращение на Родину.
Это мемуары, которые начинают нравиться с самых первых страниц. Автор пишет интересно, живо и объективно. Критикует не только людоедский коммунистический строй, но и подвергает небезосновательной критике как отдельные решения Гитлера и его амбиции, так и всю политическую верхушку Третьего Рейха.

3. Ханс Киллиан - В тени побед. Немецкий хирург на восточном фронте 1941–1943.

Мемуары профессора и доктора медицинских наук Ханса Киллиана, участвовавшего во Второй мировой войне на Восточном фронте в качестве хирурга-консультанта. Если вы думаете, что ему нечего рассказать о войне, потому что он не был на передовой, то вы ошибаетесь. Он видел больше смертей, чем любой пехотинец. В госпиталях, которые он курировал, лежали солдаты с оторванными, раздробленными или обмороженными конечностями, изуродованными лицами, вываливающимися из живота кишками. На его операционном столе не раз умирали тяжелораненые. Ему, как и другим хирургам, часто приходилось оперировать одно пациента за другим, без перерывов на еду и сон, буквально валясь с ног от усталости. Военным и полевым госпиталям пришлось пропустить через себя огромный поток пострадавших от суровых морозов зимы 1941/1942 года. И надо сказать, что медицина на тот момент имела мало представлений о том, как лечить обморожения, поэтому многие солдаты лишались конечностей из-за врачебных ошибок. Автору книги приходилось самому находить действенные и безопасные методы лечения обморожений, основываясь на получаемом опыте и наблюдениях личного хирурга Наполеона, чьи сочинения он читал.

Автор этих мемуаров делится и другими своими воспоминаниями, не касающимися медицинской практики. Он был свидетелем кровопролитных боёв, попадал под обстрел, а его машина вместе с частями немецкой армии вязла в грязи русских дорог. Так же Киллиан описывает положение дел на фронтах, и это для него отнюдь не незнакомая тема, потому что и сам он был солдатом в Первую мировую.

4. Леон Дегрель - Русская кампания 1941-1945.

Мемуары командира 28-й добровольческой дивизии СС «Валлония» Леона Дегреля. Бельгийского коллаборациониста, свято верившего в необходимость крестового похода на Восток. Он проявил себя не только как отважный солдат, не раз принимавший участие в рукопашных боях, но и как талантливый командир. Валлонцы под его командованием совершали дерзкие победоносные атаки, держали оборону самых трудных участков фронта, прикрывали отступление основных частей Вермахта при выходе из окружения. Своим характером, мужеством, упрямством, пренебрежительным отношением к противнику и преданностью своему делу Дегрель напоминает другого героя той войны – Ганса-Ульриха Руделя. Оба они остались верны своим убеждениям до конца жизни и ни в чём не раскаивались, были лично знакомы с фюрером и получали высокие награды из его рук. Дегрелю же Гитлер сказал: «Если бы у меня был сын, я хотел бы, чтобы он был такой, как вы…». Ну а теперь о самой книге. Она довольно объёмная, и в ней подробно описывается подготовка, ход и последствия сражений, что для неподготовленного читателя может показаться скучным. А у тех, кто увлекается военной мемуаристикой, чтение должно вызвать интерес. К тому же автор наделён незаурядным писательским талантом.

5. Ганс-Ульрих Рудель - Пилот «Штуки».

Мемуары прославленного лётчика бомбардировочной авиации Ганса-Ульриха Руделя, единственного кавалера полного банта Рыцарского креста: с Золотыми Дубовыми листьями, Мечами и Бриллиантами. Единственного иностранца, награжденного высшей наградой Венгрии - Золотой медалью за доблесть. Человека, до фанатизма преданного своему делу и фатерлянду. Бесстрашного воина, которого даже капитуляция Германии не заставила склонить голову перед победителями и отказаться от своих убеждений. Никакого раскаяния, никакого сожаления, лишь презрение к врагу и горечь от поражения. Поражения, в котором, по словам Руделя, «германский солдат не был разбит в бою на равных, а просто был сокрушен ошеломляющими массами боевой техники». Думаю, чтобы окончательно побудить вас к чтению этой книги, будет достаточно просто привести краткую справку о боевых подвигах немецкого аса.

Рудель знаменит тем, что совершил 2530 боевых вылетов. Пилотировал пикирующий бомбардировщик «Юнкерс-87», в конце войны пересел за штурвал «Фокке-Вулф 190». За свою боевую карьеру уничтожил 519 танков, 150 САУ, 4 бронепоезда, 800 грузовиков и автомобилей, два крейсера, эсминец и тяжело повредил линкор «Марат». В воздухе сбил два штурмовика Ил-2 и семь истребителей. Шесть раз приземлялся на территории противника, чтобы спасти экипажи подбитых Юнкерсов. Советский Союз назначил вознаграждение 100 000 рублей за голову Ганса-Ульриха Руделя. Ответным огнем с земли он был сбит 32 раза. Ближе к концу войны Руделю оторвало ногу, но в кратчайшие сроки он возобновил полёты.

6. Отто Кариус - Тигры в грязи. Воспоминания немецкого танкиста.

Скажу честно, поначалу эти мемуары меня не сильно впечатлили, но чем дальше читал, тем интереснее становилось. В общем, разочароваться мне не пришлось. Отто Кариус начал свой боевой путь на легком танке Pz.Kpfw. 38(t) чешского производства, а в 1943 пересел на «Тигр». Большое внимание в книге уделено ходу боёв, из которых танковая рота Кариуса зачастую выходила победителем, сражаясь против превосходящих сил противника. Описывается взаимодействие пехоты с бронетехникой, тактические действия, ошибки, которые допускали советские танкисты. И что интересно, никакой бравады и хвастовства на страницах воспоминаний не наблюдается, хотя Отто Кариус является одним из лучших танковых асов Третьего Рейха, обладатель Рыцарского креста с дубовыми листьями. Примечателен эпизод, когда он получает серьёзное ранение, после которого чудом остаётся в живых, с этим ранением его война на Восточном фронте закончилась. Но она продолжилась для него на Западном фронте, уже в качестве командира роты «Ягдтигров». И чем особенно ценны эти мемуары, автор сравнивает оба фронта, сравнивает советского солдата с американским, ну и без сравнения «Тигра» с «Ягдтигром» тоже не обошлось. Заканчивается же книга техническими характеристиками «Тигров» и подробными отчетами о боях.

7. Йозеф Оллерберг - Немецкий снайпер на восточном фронте. 1942-1945.

Эти воспоминания содержат много кровавых, ужасающих сцен, и все они очень красочно описаны. Тяжёлые ранения, страшные увечья, груды тел, жестокие пытки, смертельные морозы - всё это в большом объёме имеется на страницах данной книги. Но тут есть один неприятный момент. Мемуары рассказывают о боевом пути снайпера 2-го батальона 144-го горнострелкового полка 3-й горнострелковой дивизии, настоящее имя которого Йозеф Аллербергер, а не то, что указано в названии. Это был второй по результативности снайпер Вермахта, после Маттиаса Хетценаура, служившего в одной дивизии и в одном полку с Йозефом. Но написана эта книга специалистом по стрелковому оружию Альбрехтом Ваккером на основе интервью с Аллербергером. Вот это и смущает, что рассказ-то получается не из первых уст, и вполне возможно, что автор мог добавить что-то и от себя или просто приукрасить события. И надо сказать, причины усомниться в достоверности повествования порой действительно возникают. Сомненья у читателя могут вызвать некоторые эпизоды зверской жестокости красноармейцев, и не сказать, что автор описывает какие-то нереальные ситуации, схожие факты изложены и другими участниками тех событий. Неправдоподобно выглядит сама манера изложения, то, как автор это преподносит. Ну и некоторые детали, например, в двух случаях Аллербергер случайно оказывался неподалёку от места, где «кровожадные русские» пытали своих жертв, наблюдал за этим, а потом уходил незамеченным. Очень показателен эпизод, рассказанный уцелевшими санитарами, которым чудом удалось спастись, когда советские солдаты захватили дивизионный пункт первой медицинской помощи и начали убивать медперсонал и раненых. Тут настораживает то, как автор в мельчайших подробностях описывает события, свидетелем которых он не был. И при том, что в тексте говорится, что всего один из санитаров понимал по-русски, реплики, отпускаемые красноармейцами, довольно красноречивы и звучат наигранно. В общем, вся эта ситуация кажется скорее комичной, чем ужасающей. К счастью, подобные эпизоды, к которым относишься с недоверием, можно пересчитать на пальцах одной руки. Во всём остальном книга хороша и полна откровений. Большое внимание уделено снайперскому делу, тактике и профессиональным качествам. Хорошо показано отношение к снайперам, как врагов, так и сослуживцев.

8. Эрих Керн - Пляска смерти. Воспоминания унтерштурмфюрера СС. 1941 - 1945.

Эрих Керн начинает свою войну на Восточном фронте в составе дивизии СС "Лейбштандарт Адольф Гитлер". Подробно описывает первые бои, в которых он принимал участие, после чего автор целиком уходит в размышления о восточной оккупационной политике Рейха и преступлениях советской власти. Он сочувствует как немецкому солдату, который должен был приносить себя в жертву из-за недальновидности верховного командования своей страны, так и гражданскому населению СССР, которое оказалось между двумя политическими режимами, как между наковальней и молотом. Керн видел, как по началу были дружественно настроены по отношению к немцам народы оккупированных территорий, и видел, как это доверие переросло во вражду из-за неоправданно жесткого управления со стороны оккупационных властей. И во время своего первого отпуска он составил меморандум о совершаемых Германией ошибках на Востоке, который разослал в высшие государственные эшелоны власти, и даже беседовал с Геббельсом на этот счёт, но так и не был услышан. Эти мемуары полны сожалений и разочарований. И в своих рассуждениях автор часто углубляется в историю, чтобы объяснить те или иные явления. И что нельзя не отметить, сильно впечатление о книге портят комментарии редакции, это что-то невероятное, такого я больше нигде не встречал. Причём половина комментариев предназначена не для того, чтобы дополнить или поправить автора, а просто редактор высказывает какие-то свои недовольства в духе, на себя бы посмотрел, фашист проклятый. Всё это настолько тупо и нелепо, что вызывает только раздражение. Чтобы не быть многословным, приведу даже несколько примеров.

«Городская полиция, сформированная из местных антикоммунистов (более точное определение - коллаборационисты, еще точнее - предатели. - Ред.)».

«Русские люди издавна с недоверием и подозрительностью относились к своим соседям (было за что. - Ред.)».

«Местные жители отбирали у пленных последнее, а сопротивлявшихся избивали палками при полном попустительстве конвойных (русская пословица гласит: «Как аукнется, так и откликнется!» - Ред.)».

А в целом, не скажу, что это плохие мемуары, но и восторгаться ими я особых причин не вижу. Местами даже довольно интересные, по крайне мере, я не пожалел, что прочитал их.

9. Вигант Вюстер - «Будь проклят Сталинград!» Вермахт в аду.

Эти мемуары можно разделить на три части. Первая часть для тех, кто любит книги с картинками, повествование обильно снабжено фотографиями, сделанными автором и его сослуживцами, всё это сопровождается развёрнутыми комментариями. Большое внимание уделено вражде автора со своим командиром Бальтазаром, чья фамилия встречается в тексте аж 65 раз. Порой возникает такое ощущение, что Виганд Вюстер написал эту книгу, чтобы отомстить своему обидчику. Как вы уже поняли, на этом этапе чтения несложно заскучать. Вторая же часть гораздо интереснее написана, начиная с главы про отпуск, читать становится увлекательно. Здесь-то и разворачиваются основные события – зимний этап битвы за Сталинград. Голод, холод, ожесточённые бои на пределе сил – всё то, с чем и ассоциируются у нас самое крупное сражение Второй мировой. Третья часть не имеет ничего общего с предыдущими. Это небольшие дневники-воспоминания ещё четырёх артиллеристов, воевавших на том же участке фронта, что и Виганд Вюстер. По-моему, эта заключительная часть тоже большого интереса не представляет. Резюмируем вышесказанное - не самые плохие мемуары, но, на мой взгляд, про Сталинград нужно писать более избирательно, не отвлекаясь на какие-то малозначительные вещи.

10. Эдельберт Холль - Агония Сталинграда. Волга течет кровью.

От такого эпичного названия ждёшь чего-то грандиозного, но читателя ждёт полное разочарование. Большую половину книги автор посвятил осеннему периоду Сталинградской битвы, а если точнее, он в мельчайших подробностях описывает, как шла подготовка к бою, кто какие позиции занял. Расписывает, как он по несколько раз договаривался с начальством, чтобы ему в поддержку выдали штурмовые орудия. Затем снова какие-то бессмысленные диалоги. А потом скоротечный бой, пару двориков отвоевали, тут же сводки о потерях, два человека убитыми, три раненными… Разве это масштаб Сталинградской битвы? Разве так должны выглядеть мемуары о самом крупном сражении Второй мировой? И после этих долгих прелюдий переходим ко второй половине книги, тут уже события разворачиваются интереснее, особенно под конец. Эдельберт Холль рассказывает о том, как обессиленные, голодные немецкие пехотинцы сражались против сытых и хорошо вооружённых красноармейцев, чем им приходилось питаться и как они делили еду. Рассказывает о незавидной участи раненых солдат. Но и здесь можно заскучать, потому что писательского таланта у автора явно не достаточно, и дело отнюдь не в переводе. Порой приводятся посуточные данные из дневника боевых действий армейского корпуса, и тут же Холль пишет то же самое, только своими словами. В общем, чтобы написать мемуары хуже - надо сильно постараться.

11. Хорст Гроссман - Ржевский кошмар глазами немцев.

Эти мемуары могут быть интересными только историкам, потому что в них кроме хронологии событий, данных о потерях и географии боёв нет ничего. Никаких диалогов, никаких солдатских историй, просто сухой доклад о положении дел на фронте. Единственный плюс этой книги – она очень короткая. Больше о ней сказать нечего.

12. Николай Никулин - Воспоминания о войне.

Думаю, это самые искренние и ценные мемуары о Второй мировой войне, написанные советским автором. Суровая фронтовая правда, приправленная интересными философскими размышлениями. Николай Никулин на передовой успел побывать в должности радиста, пехотинца, артиллериста, и как говорится, дошёл до Берлина. Ему пришлось на себе испытать все ужасы той войны и увидеть все её неприглядные стороны… Зимние ландшафты, усеянные трупами советских солдат - жертвы бездарного жестокого, а зачастую и пьяного, командования. Кровопролитные бои на передовой вели изнурённые голодом, холодом и бессонными ночами солдаты, а в это время тыловики/штабисты набивали свои животы в натопленных избах. Незавидная участь девушек, служивших в рядах Красной армии. Оккупация Германии - убийства, насилие над женщинами и детьми, грабежи, мародёрство и вандализм, учинённые "освободителями". Послевоенные годы – забвение фронтовиков, ложь и бравада бывших писарей при штабах. Об этом всём автор и поведал на страницах своих рукописей, которые изначально не предназначались для публикации.

13. Леонид Рабичев - Война всё спишет. Воспоминания офицера-связиста 31 армии. 1941-1945.

Мемуары советского офицера-связиста, в которых он без лишних сантиментов, патриотических настроений и налёта романтики рассказал о том, что увидел и пережил на той войне. За что и попал в немилость к почитателям подвига дедов, которые обвиняют автора в предательстве, продажности и прочих смертных грехах. Ну что за неуважение к ветеранам?! В общем, автор не в самом выгодном свете показал «армию освободителей», начиная от рядовых, многие из которых не имели понятия о солдатской чести, благородстве и духе товарищества, и заканчивая их командирами, от младшего офицерского состава до генералов, которых тоже можно судить за преступления против человечности. Рабичев рассказывает о жестоких массовых изнасилования немецких женщин и девочек в Восточной Пруссии, о грабежах и убийствах мирного населения. Также рассказывает и о судьбе советских девушек-фронтовичек, которые против своей воли становились любовницами штабных офицеров. Ещё автор интересно описывает, какой культурный шок испытал он сам и его сослуживцы от того, как богато живут простые горожане и крестьяне в Европе, что разительно отличалось от условий жизни в «социалистическом рае».

К сожалению, у этих мемуаров есть свои недостатки. Автор абсолютно не соблюдает временные рамки, пишет про войну и тут же начинает рассказ про свои студенческие годы, потом резко опять на войну переключается и так постоянно. Везде вставляет свои примитивные стихи и выдержки из фронтовых писем домой. Всё это сильно портит впечатление от книги, нет ощущения целостности повествования. К тому же Леонид Рабичев не стесняется лишний раз поведать читателю о своих талантах, заслугах и хороших поступках, что порой раздражает.

14. Михаил Сукнев - Записки командира штрафбата. 1941-1945.

В своих мемуарах бывшей офицер Красной армии Михаил Сукнев говорит о чудовищных и неоправданных потерях на Волховском фронте, объясняет он это тем, что большинство толковых офицеров и генералов было уничтожено Сталиным перед войной, а те, что остались, в массе своей были бездарны и беспощадны. Но автор пишет об этом хотя и с сожалением, но почти без осуждения, делая упор на том, что главный враг - это немец. Так что каких-то откровений в духе того же Шумилина, Никулина или Рабичева ждать от него не стоит. Даже про репрессии 37 года рассказывает как-то отстранённо. В общем, я бы сказал, что это мемуары советского патриота. О солдатах он плохо не говорит, только о басмачах и женщинах высказался как о никудышных вояках. Интересно было читать про полковую школу, как из курсантов готовили командиров и про судьбу фронтовиков после войны. Значительная часть книги посвящена довоенной жизни, а точнее сказать, детству и юности автора. Себя он постоянно и без стеснения нахваливает, типичный пример: «Я молод. Подкован в военном деле, литературе. Гуманитарий. Художник не без таланта. Да и в свои двадцать три года комбат-майор». На мой взгляд, эти воспоминания опубликованы с конкретной целью - рассказать о личных заслугах автора. Но надо отдать должное, читаются они легко и с интересом, полно ярких солдатских историй, местами даже кажется, что Сукнев привирает, по крайней мере, преувеличивает точно.

15. Александр Шумилин – Ванька-ротный.

Сразу признаюсь, эту книгу я прочитал только на треть, но этого вполне достаточно, чтобы составить о ней представление. Объём у неё большой - 820 листов А4, и это при том, что автор не успел её дописать, заканчивается она апрелем 1944 года. Излишняя детальность повествования порой напрягает, произведение действительно крайне затянуто, автор на нескольких страницах может рассказывать, как правильно прицеливаться из винтовки, или какие-то другие незначительные моменты. Но в целом воспоминания читаются непринуждённо, написаны талантливо и хорошим литературным языком. Но главная ценность заключается в том, что Александром Шумилиным описана суровая окопная правда. Война, показанная глазами «Ваньки-ротного», которому собственным примером приходилось поднимать солдат в бой. Автор рассказывает о бардаке и разгильдяйстве в Красной армии образца 1941 года. Проводит черту между фронтовиками, лившими свою кровь или оставшимися в земле, и тыловиками всех мастей от командиров до штабных парикмахеров, которые после войны понавешали на себя ордена и медали. Шумилин составляет психологический портрет русского солдата, рассказывает о его образе мыслей и потребностях. Ну и во всех красках описывает смерть, ранения, боль и страдания, выпавшие на солдатскую долю. В общем, мемуары стоящие, если вас не пугает их объём, примерно равный 6-8 средним книгам.

Шрифт:

100% +

Эти блестящие мемуары просто гипнотизируют… Это великая книга великого солдата.

Стивен А. Амброз

Знаменитые мемуары Гудериана остаются одним из самых честных и откровенных рассказов о том, что происходило в решающие моменты Второй мировой войны в штабе немецкого Верховного командования. Он описывает также и свою роль в создании бронетанковых войск, которые наряду с авиацией люфтваффе составляли ядро блицкрига. Эта книга знакомит нас с личностными качествами Гудериана, с его идеями, а также с операциями бронетанковых войск против превосходящих сил противника.

Кеннет Макси, автор биографии Гудериана

Предисловие

Один из людей, творивших историю – в мировом масштабе! – предлагает нам ознакомиться в этой книге со своим представлением о том, как его действия влияли на события истории и к каким совершенно неожиданным для него результатам это привело. Гудериан оказал огромное воздействие на ход войны своего времени. Без него воинственные настроения Гитлера могли бы оказаться очень быстро пресеченными при первой же попытке развязать войну. Ведь в 1939-1940 годах вооруженные силы Германии были еще не в состоянии одолеть войска какой-либо из крупных держав. Триумфальные победы, с которых началась для Германии Вторая мировая война, стали возможными только благодаря наличию бронетанковых войск, которые создал и обучил Гудериан, и его смелому командованию этими войсками вопреки осторожности вышестоящего командования и страхам Гитлера. Прорыв Гудериана в Седане и молниеносный бросок к Ла-Маншу практически решили исход войны с Францией.

Год спустя его натиск на востоке чуть было не привел к разгрому русских армий, но снова нерешительность вышестоящих лиц привела к торможению кампании вплоть до наступления зимы, которая дала русским передышку. Сталин смог подвести новые армии и возвести новые военные заводы взамен захваченных. Россия принялась набирать силу, а вот Германия уже не была так сильна, как в первую кампанию. Вторая попытка Гитлера, в 1942 году, хотя и представляла для России опасность, но имела более ограниченные масштабы. После поражения под Сталинградом всему миру стало ясно, что мощь Германии ослабевает, а вступление в войну Америки окончательно ускорило исход войны.

Таким образом, одержанные Гудерианом победы принесли его стране больше вреда, чем если бы он потерпел поражение. Ранний цвет принес горькие плоды.

Он и сам успел распробовать этот горький вкус, будучи отправленным в отставку еще в конце 1941 года за то, что осуществил временное отступление, вместо того чтобы потворствовать иллюзиям Гитлера. Он был вновь призван на службу лишь тогда, когда положение Германии стало уже отчаянным, и стал в конце концов начальником Генерального штаба, когда оно превратилось в безнадежное. Так что эту горечь он испил до дна.

Однако плачевные последствия его работы нисколько не умаляют ее исторического значения – сотворения истории посредством новой идеи, выразителем и исполнителем которой он был. Германия не сохранила своих завоеваний, но эти завоевания перекроили карту Европы и повлияли на будущее всего мира.

Книга Гудериана представляет собой большой интерес еще и с точки зрения познания того, как работает мозг специалиста. Сильно развитое воображение Гудериана работало только в рамках профессиональной тематики, причем силу его концентрации многократно увеличивал горячий энтузиазм.

Гудериан был профессиональным солдатом в самом высоком смысле этого слова. Он, как и подобает мастеру, полностью посвятил себя техническому прогрессу. Он не думал ни о карьерных амбициях, ни о необходимом для их осуществления такте, ни о том, каким целям послужат технические нововведения. Понять его – значит понять страсть к идее в ее чистом виде. В этом лежит и объяснение его отношения к Гитлеру – более благосклонное, чем у большинства генералов старой закалки. Гитлер заявлял о своей приверженности новым военным идеям, в том числе идее оснащения танковых войск, так что Гудериану он не мог не понравиться. Гитлер конфликтовал с Генеральным штабом и существующей военной системой, и Гудериан, по своим причинам, тоже, и это вначале сблизило их, хотя по мере развития дальнейших отношений с фюрером Гудериан лишился своих иллюзий.

Читателям его мемуаров станет ясно, что он не задавался вопросом, кому и чему служит он сам и его солдаты. Для него достаточно было того, что страна воюет, а значит – находится в опасности. Выполнение долга было для него несовместимо с сомнениями. Как дисциплинированный солдат, он молча признавал, что его страна вправе защищаться от потенциальных противников. Читателей по всему миру, осведомленных о том, какую опасность несла Германия их странам, такая позиция может, конечно, привести в раздражение. Но установки Гудериана соответствуют установкам любого солдата любой страны в любое время. В мемуарах британских и американских командиров XIX века тоже редко когда мелькают тени сомнения по поводу участия их стран в войнах по довольно спорным поводам. Ход мыслей и способ их выражения носят у Гудериана довольно «викторианский» оттенок.

Более того, солдаты во всем мире привыкли принимать на веру, что «нападение – это лучшая защита», так что разницу между нападением и обороной они считают тактическим различием между двумя альтернативными действиями, и вопрос об агрессии в этом случае не встает. Крупнейшие специалисты в области международного права затрудняются дать безошибочное определение агрессии, а агрессивно настроенные государственные деятели всегда умело сваливают вину на плечи своих иностранных оппонентов. Самые ясные случаи всегда можно затуманить призывами к патриотизму, и чем больше в людях чувства долга перед своей родиной, тем легче обмануть их и заставить замолчать. Солдат не учат расследовать, кто прав в международных спорах, а если они позволят себе увязнуть в этом вопросе, то окажутся неспособными выполнить свой долг. Для военного философа есть место при разработке стратегии войны, но слишком уж вдумчивый ум не годится для самой военной службы.

Из соображений практической необходимости командир на поле боя должен действовать без размышлений, и, даже если у него есть на это время, он не должен каждый раз просчитывать отдаленные последствия выполнения полученного приказа, иначе его действия будут парализованы. Это правило не касается лишь самых высокопоставленных военачальников (Веллингтон тому примером). Так что пока продолжается бой, для выполнения своих задач военные обязаны ограничить сферу своего мышления обдумыванием того, как эффективнее выполнить приказ. «Их дело – не размышлять, а действовать и умирать!» Ни одна страна, имеющая собственную армию, не может позволить себе пренебрегать этим правилом. Там, где солдаты начинают задумываться о том, за правое ли дело они сражаются, армии терпят сокрушительное поражение.

Легко считать Гудериана упорствующим милитаристом, но лучше признать, что его базовые воззрения – необходимые установки военного. То, что он не отказывается от них при написании мемуаров, дабы снискать одобрение судей, говорит лишь о его непоколебимой честности, которая так часто приводила его к конфликту с вышестоящими командирами и с Гитлером, да еще, пожалуй, о боевитости характера, которая сделала его таким выдающимся военным реформатором и командиром.

Не следует отказываться от ознакомления с мемуарами Гудериана из-за неприятия его стиля – это так же неразумно, как если бы его вышестоящие командиры игнорировали его военные предложения из-за нелюбви к нему лично. Эта книга – самый полный фактологический отчет о войне со стороны немцев из всех изданных до сих пор. Подробнейшая картина, делающая книгу ценным источником, хорошо дополняется энергичными и точными комментариями.

Откровения первых глав книги, которые свидетельствуют о том, какое сопротивление Гудериан испытывал при внедрении идеи развития бронетанковой техники и обеспечении методики блицкрига, могут удивить многих читателей, представляющих себе немецкий Генеральный штаб как единый прозорливый организм, состоящий из мыслителей, только и думающих, как бы им получше подготовиться к новой войне. (То, что он рассказывает, не будет таким уж откровением для тех, кто знает, что такое армия и как консервативна она по своей природе.)

Его рассказ о кампании 1940 года не только вскрывает все проблемы форсирования Мёза под Седаном, но и описывает всю гонку последующего броска на побережье Ла-Манша. Вы как будто сидите в автомобиле Гудериана во время этого безостановочного движения и видите, как он управляет своими танковыми дивизиями. Для меня это было как сон с продолжением, потому что до войны я так и представлял себе правильно организованный танковый бросок, но тогда меня уверяли, что я мечтатель. Когда Хобарт на учениях в 1934 году продемонстрировал возможности такого броска, солдаты старой школы заявили, что на настоящей войне такое не пройдет.

Рассказ Гудериана о наступлении на Россию в 1941 году дает нам самую подробную картину этого вторжения, какая вообще доступна на данный момент. Если кажется, что подробности замедляют темп повествования, то должен сказать, что оно очень оживляется историями о конфликтах в немецком командовании, а его описания страшного последнего этапа – зимнего броска на Москву по грязи и снегу – чрезвычайно живописны. Затем следует рассказ о смещении его самого и о повторном вызове на службу в 1943 году с целью реорганизации танковых войск после поражения под Сталинградом. В последних главах он по-новому освещает провал планов по отражению высадки союзников в Нормандии.

Когда ситуация стала отчаянной, Гудериану приказано было заступить на пост начальника Генерального штаба, на должность, полномочия которой были в тот момент ограничены Восточным фронтом и еще более ограничены – стремлением Гитлера контролировать все самому. Такие рамки оставляли Гудериану не много свободы действий, но зато новое назначение предоставило ему прекрасную возможность непосредственно наблюдать за процессом мышления и эмоциями Гитлера на последних этапах войны. Вряд ли можно представить себе более удручающую картину деградации больного диктатора и его деморализованного окружения. Завершает Гудериан свои мемуары набросками-описаниями характерных черт личности Гитлера и прочих вершителей судеб Третьего рейха, – и эта глава кажется мне самой интересной.

Острота и объективность этих описаний крайне примечательны. В этой главе чуть приоткрывается одно из качеств самого Гудериана, не проявляющееся в книге напрямую, но поражающее каждого, кто общался с ним лично, – его чувство юмора. Юмор тем более приятно отметить в данном случае, что для людей его круга это не типичное явление.

Однако Гудериану не удалось исправить то положение, которому он сам ранее и поспособствовал, находясь на более низких должностях. Когда речь заходит о людях действия, то их место в истории определяется тем, насколько они эту историю изменили. Достижения Гудериана – его влияние на ход Второй мировой войны и на способ ведения войны вообще – говорят о нем как о военачальнике высочайшего класса. Он настолько новаторски и решительно применял разработанную им идею независимого использования бронетанковых войск, что это приносило ему несравнимые ни с чем в анналах военной истории победы.

Ясно, что он в полной мере обладал качествами, отличающими «великих капитанов» истории, – острой наблюдательностью, уверенной интуицией, быстротой мысли и действия, не оставлявшей противнику шанса оправиться, даром тактического и стратегического мышления, способностью завоевывать сердца своих солдат и добиваться от них выполнения задуманных им задач. Непонятно только, в какой мере обладал он классическим чувством реализма. Впрочем, он умел делать нереальное реальным.

Помимо этих качеств, у Гудериана имелось и творческое воображение – главная черта гения как в военной сфере, так и во всех остальных. Большинство признанных мастеров военного дела использовали, как правило, традиционные средства и методы. Лишь немногие разрабатывали что-то новое. Изобретения в области вооружений приходили, как правило, извне, обычно от кого-то из гражданских. Изобретения в области тактики принадлежали, как правило, кому-нибудь из военных мыслителей и постепенно распространялись через прогрессивно мыслящих офицеров нового поколения. Редко кому из изобретателей удавалось самим воплотить в жизнь разработанные ими теории. Гудериану, однако, представилась такая возможность. И он воспользовался этой возможностью с революционными результатами.

Капитан Б.Х. Лиддел Харт

Глава 1
Семья, юнОСТЬ

Я появился на свет воскресным утром 17 июня 1888 года в городе Кульм (Хелмно) на берегу Вислы. Мой отец, Фридрих Гудериан, был в то время обер-лейтенантом во II Померанском егерском батальоне. Он родился в 1858 году, 3 августа, в Гросс-Клоне, под Тухелем. Моя мать, в девичестве Клара Киргофф, родилась 26 февраля 1865 года в Немчике, под Кульмом. Оба моих деда были помещиками-землевладельцами. И все мои предки, о которых я смог что-нибудь узнать, были помещиками или адвокатами и жили либо в Варте, либо в Восточной или Западной Пруссии. И только мой отец, единственный из всех близких родственников, был офицером регулярной армии.

В 1891 году мой отец по долгу службы переехал в Кольмар, в Эльзас. Там я пошел в школу, когда мне исполнилось шесть лет, и учился до 1900 года, когда отца перевели в Лотарингию – в Санкт-Авольд. Санкт-Авольд был слишком маленьким городком, и в нем не было средней школы, поэтому родителям пришлось отправить нас в пансион, в другой город. Стесненность нашего отца в средствах и страстное желание его обоих сыновей стать офицерами предопределили выбор учебного заведения – и мы продолжили обучение в кадетском корпусе. 1 апреля 1901 года нас с братом послали в кадетский корпус в Карлсруэ, в Бадене, где я и учился вплоть до 1 апреля 1903 года, когда меня отправили в старший кадетский корпус в Гросс-Лихтерфельд, что под Берлином. А через два года за мной последовал и брат. В феврале 1907 года я сдал итоговые экзамены – райферпрюфунг. До сих пор, когда я вспоминаю своих учителей и наставников тех лет, меня переполняют глубокая благодарность и уважение. Наше обучение в кадетских корпусах было, конечно, по-военному строгим и простым. Но оно строилось на принципах доброты и справедливости. Учебный курс основывался на предметах гражданских школ того времени. Как и в реальной гимназии, большое внимание уделялось языкам, математике и истории. Эти знания очень пригодились нам в жизни, причем они давались нам в том же объеме, что и студентам гражданских учебных заведений.

В феврале 1907 года меня, в ту пору курсанта второго курса – фенриха, распределили в 10-й Ганноверский егерский батальон, располагавшийся в Биче, в Лотарингии. До декабря 1908 года батальоном командовал мой отец. Это был настоящий подарок судьбы, потому что мне снова представилась счастливая возможность пожить в семье своих родителей после шестилетнего обучения в пансионе. Окончив военную школу в Меце (где проходил обучение с апреля по декабрь 1907 года), я был произведен в чин младшего лейтенанта 27 января 1908 года – за выслугой лет, начиная с 22 июня 1906 года.

С этого момента и вплоть до начала Первой мировой войны я наслаждался счастливой жизнью младшего офицера. 1 октября 1909 года наш егерский батальон получил назначение в свой родной район – провинцию Ганновер. Там мы встали гарнизоном в Госларе, в горах Гарц. Именно там я обручился с Маргаритой Гёрне, ставшей моей дорогой женой. Мы поженились 1 октября 1913 года, и с тех пор она была моей постоянной подругой, делила со мной все радости и печали разнообразной и, конечно, нелегкой военной жизни.

Но не успели мы насладиться нашим счастьем, как его грубо оборвала вспыхнувшая 2 августа 1914 года война. И следующие четыре года мне редко выпадала счастливая случайность побыть с семьей.

23 августа 1914 года Бог послал нам сына, Хайнца Гюнтера, а 17 сентября 1918 года – второго сына, Курта. Мой дорогой отец умер в начале войны, через год после тяжелой операции, которую ему сделали в мае 1913 года и из-за которой ему пришлось оставить службу по состоянию здоровья. Эта смерть унесла человека, который был для меня примером как военной, так и просто человеческой доблести. Мать пережила его на 16 лет. Она ушла из жизни в марте 1931 года, завершив свою жизнь, полную любви и доброты.

В 1918 году, когда было подписано перемирие, я поступил на службу в пограничные войска на востоке, сначала в Силезии, а потом – в Прибалтике. В конце этой книги вы найдете подробный послужной список, с необходимыми комментариями о личной жизни. Из него видно, что до 1922 года я оставался пехотным офицером и выполнял то полевые, то штабные обязанности. Но прикрепление к 3-му телеграфному батальону в Кобленце и работа с радиотехникой в первые месяцы Первой мировой войны дали мне возможность приобрести некоторые знания о системе передачи сигналов, что сослужило мне добрую службу в дальнейшем, когда я стал у истоков создания совершенно нового рода войск.

Глава 2
Становление танковых войск Германии

Весь период от одной войны до другой я был занят созданием бронетанковых войск Германии. Хотя я был егерским офицером (легкая пехота) и технического образования у меня не было, мне пришлось вплотную заняться проблемой моторизации.

Вернувшись из Прибалтики осенью 1919 года, я некоторое время служил в 10-й бригаде рейхсвера в Ганновере. В январе 1920 года мне поручили командование моим родным егерским батальоном в Госларе. В то время я еще не думал о возвращении к работе в Генеральном штабе, которой занимался до января 1920 года. Во-первых, мое возвращение из Прибалтики было обусловлено не самыми приятными обстоятельствами, а во-вторых, в столь маленькой армии, вся численность которой была сокращена до ста тысяч человек, оставалось крайне мало надежд на то, чтобы сделать быструю карьеру. Поэтому я очень удивился, когда осенью 1921 года мой батальонный командир, очень уважаемый мной человек, полковник фон Амсберг, осведомился о моем желании вернуться к работе в Генеральном штабе. Я ответил, что желание такое есть, и больше эта тема не поднималась. Лишь в январе 1922 года мне вдруг позвонил подполковник Йоахим фон Штюльпнагель из Труппенампта (Генерального штаба армии) министерства обороны (РВМ) и спросил, почему я до сих пор не прибыл в Мюнхен. От него я узнал, что меня должны перевести в отделение моторизованного транспорта в инспекторате транспортных войск, поскольку инспектору, генералу фон Чишвицу, потребовался на службу офицер из Генерального штаба. Официально я должен был вступить в эту должность 1 апреля, но было решено, что перед тем, как приступать к штабной работе, мне стоит набраться опыта на полевой работе в автомобильных войсках, для чего меня направили в 7-й (Баварский) моторизованный транспортный батальон в Мюнхене, куда я и должен был отбыть немедленно.

Новая работа заинтересовала меня, и я тут же отправился в путь и прибыл в Мюнхен, к батальонному командиру майору Лутцу. С этим офицером мне предстояло проработать плечом к плечу несколько лет, и этот добрый и отзывчивый человек всегда вызывал у меня чувство глубокого уважения. Мне было предписано остановиться в Мюнхене и записаться в 1-ю роту, которой в то время командовал Виммер, бывший офицер воздушных войск, который впоследствии еще вернется к полетам. Майор Лутц объяснил мне по прибытии, что я буду заниматься в министерстве организацией и эксплуатацией войск моторизованного транспорта. Деятельность, которой я посвятил себя в Мюнхене, стала подготовкой к основной работе в этой области. Майор Лутц и капитан Виммер сделали все, чтобы я узнал как можно больше об особенностях моторизованных войск, и я приобрел много нужных знаний.

1 апреля 1922 года я приехал к генералу фон Чишвицу в Берлин, ожидая получить указания по работе в Генеральном штабе. Он сообщил, что первоначально намеревался поручить мне решение вопросов эксплуатации автомобильных войск. Однако начальник штаба, майор Петтер, отдал иное распоряжение: мне поручили техническое обеспечение ремонтных станций, оснащение запасами топлива, ведение строительных работ и заботу о техническом персонале. Помимо этого в сферу моей деятельности включались дорожные и другие виды сообщения. Я был ошеломлен и ответил генералу, что учился совсем другому, что мне незнакома техническая сторона дела и вряд ли моих знаний хватит, чтобы справляться с обязанностями работы в министерстве. Генерал фон Чишвиц ответил на это, что первоначально хотел поручить мне те обязанности, о которых говорил со мной майор Лутц. Но начальник штаба представил приказ о производстве дел, составленный в императорском военном министерстве Пруссии в 1873 году, – дополненный, разумеется, некоторым количеством исправлений и добавлений. Согласно этому документу, именно начальник штаба, а не инспектор, обладает правом определять круг должностных обязанностей офицеров. Инспектор выразил сожаление по поводу того, что не может повлиять на решение начальника штаба, но обещал, что постарается добиться, чтобы я мог заниматься и тем, к чему изначально готовился. Я подал прошение о возвращении в егерскую роту, но получил отказ.

В общем, я вплотную занялся технической стороной дела, с которой мне предстояло связать свою карьеру. Если не считать нескольких документов, находящихся в состоянии разработки, мой предшественник не оставил ничего достойного внимания. Я мог положиться лишь на нескольких старых сотрудников министерства, которые хорошо знали бумажную сторону дела и весь процесс нашей работы – они помогали мне изо всех сил. Эта деятельность оказалась для меня чрезвычайно полезной с точки зрения обучения – приобретенный на ней опыт в дальнейшем мне очень пригодился. Самым же ценным стало для меня порученное генералом фон Чишвицем изучение вопроса транспортировки войск на автомашинах. В результате этой работы, к которой я приступил сразу же после недолгой практики в Гарце, я впервые узнал о тех возможностях, которые открывало использование моторизованных войск, и смог самостоятельно судить об их особенностях. Генерал фон Чишвиц оказался очень строгим начальником. Он замечал малейшую мою ошибку и придавал огромное значение аккуратности в работе. Работа с ним многому меня научила.

Первая мировая война дала уже множество примеров того, как для переброски войск использовалась моторизованная техника. Передвижения воинских подразделений таким образом осуществлялись чаще всего в тылу, за более или менее фиксированной линией фронта, и никогда – в сторону противника. Теперь же Германия оказалась беззащитной, и было маловероятно, что война будет позиционной, с фиксированной линией фронта. Мы должны были полагаться на мобильную оборону в случае войны. Проблема транспортировки моторизованных войск во время маневренной войны в конечном счете свелась к вопросу о защите транспортных средств. Надежной защитой могли служить только бронированные машины. Поэтому я занялся изучением прецедентов того, какие эксперименты с бронетехникой проводились ранее. Так я сошелся с лейтенантом Фолькхаймом, который собирал и изучал немногочисленные сведения об использовании Германией бронемашин, а также более богатый опыт использования во время войны вражеских танковых частей, который тоже мог пригодиться нашей маленькой армии. Лейтенант предоставил мне достаточно литературы по этому предмету. Теория в этих книгах была разработана слабо, но мне, по крайней мере, было от чего оттолкнуться. Англичане и французы имели более богатый опыт, и именно ими была написана основная часть книг. С этих книг я и начал изучение вопроса.

Я читал в основном книги и статьи англичан – Фуллера, Лиддела Харта и Мартела. Они подогрели мой интерес и дали пищу для размышлений. Авторы, дальновидные солдаты, уже тогда видели в танках нечто большее, чем просто вспомогательные средства для действий пехоты. Они рассматривали танк как элемент стремительной моторизации нашего века, став, таким образом, пионерами нового способа ведения крупномасштабных военных действий.

Из их книг я узнал о концентрации бронетехники в битве при Камбре. Именно Лиддел Харт делал упор на применении бронетанковых войск в наступлениях на большие расстояния, в операциях, направленных на разрушение коммуникаций вражеской армии, и именно он предложил формировать дивизии бронетехники из сочетания танков и бронированных машин пехоты. Находясь глубоко под впечатлением этих идей, я пытался адаптировать их для нашей собственной армии. Поэтому многими идеями, определившими наше дальнейшее развитие, я обязан капитану Лидделу Харту.

Среди слепых и одноглазый – король. Так как больше этой темой не занимался никто, я очень скоро оказался единственным специалистом. Несколько небольших статей, которые я писал в газету «Милитер вохенблат» («Военный еженедельник»), укрепили за мной эту репутацию. Редактор газеты, генерал фон Альтрок, часто навещал меня и просил писать еще и еще. Это был солдат высшего класса, и он был озабочен тем, чтобы материалы газеты освещали самые современные проблемы.

В ходе этой деятельности я познакомился с Фрицем Хайглем, австрийцем, автором «Справочного пособия по танкам». Я смог предоставить ему некоторую информацию по тактическим вопросам, а он произвел на меня впечатление истинного немца.

Зимой 1923/24 года подполковник фон Браухич, который позже станет главнокомандующим армией, устроил маневры с целью проверки возможностей моторизованных войск в части координации их действий с авиацией; эти упражнения привлекли внимание управления военной подготовки, и в итоге мне предложили должность преподавателя тактики и военной истории. Успешно пройдя тесты, я был отправлен на так называемую «инструкторскую стажировку». В рамках этой стажировки осенью 1924 года я попал в штаб 2-й дивизии в Штеттине (Щецин), которой командовал в то время генерал фон Чишвиц, снова ставший таким образом моим непосредственным командиром.

Однако перед тем, как попасть туда, я нес ответственность, под командованием преемника Чишвица на посту инспектора полковника фон Натцмера, за ряд занятий, как теоретических, так и полевых, целью которых являлось изучение возможностей применения танков, особенно по части разведывательных действий – во взаимодействии с кавалерией. Все, что у нас для этих целей имелось, были «бронетранспортеры пехоты», неуклюжие машины, дозволенные нам по Версальскому мирному договору. Они имели полноприводный двигатель, но ввиду большого веса использовать их на бездорожье было проблематично. Я результатами занятий остался доволен и в своем заключительном слове выразил надежду, что в наших силах превратить моторизованные части из вспомогательных в боевые. Правда, мой инспектор придерживался прямо противоположного мнения, заявив мне: «Какие к черту боевые? Они муку должны возить!» Да, так и было.

Итак, я отправился в Штеттин, чтобы обучать офицеров, которым предстояла штабная работа, тактике и военной истории. Новая должность подразумевала массу работы; аудитория была такая, что палец в рот не клади, поэтому все занятия надо было продумывать очень тщательно, принимая только взвешенные решения, а материал лекций должен был быть четким и ясным. Что касается военной истории, то я особое внимание уделял наполеоновской кампании 1806 года, которая в Германии незаслуженно игнорируется, несомненно, только из-за того болезненного поражения немцев, которым она завершилась; однако что касается командования войсками в условиях мобильной войны, это была очень поучительная кампания. Затрагивал я также и историю немецкой и французской кавалерии осенью 1914 года. Это тщательное изучение кавалерийской тактики 1914-го впоследствии оказалось полезным для развития моих теорий, в которых большое внимание уделялось тактическому и оперативному аспектам перемещений.

Поскольку я часто имел возможность выносить свои идеи на тактические учения и военные игры, мой непосредственный командир, майор Хёринг, упомянул об этом в моей характеристике. В результате после трех лет работы инструктором меня перевели обратно в военное министерство, в транспортное управление Труппенампта, под командование полковника Хальма, позже – подполковников Вегера и Кюне, являвшееся на тот момент частью оперативного управления. Моя должность была новой: я отвечал за перевозку солдат грузовиками. В общем, это и были все возможности наших военных машин на тот период. Мои работы над темой вскоре вскрыли ряд проблем, возникающих при такого рода транспортировке. Да, действительно, французы, особенно во время Первой мировой войны, достигли на этом поприще больших успехов, например в Вердене, но они при этом осуществляли переброску войск за линией более или менее статичного фронта, когда не требовалась одновременная переброска всей дивизии, включая конный транспорт и в первую очередь артиллерию. А в условиях мобильной войны, когда на грузовики пришлось бы грузить все имущество дивизии, включая артиллерию, их потребовалось бы огромное количество. На эту тему вспыхивало немало жарких споров, и скептиков было больше, чем тех, кто верил в разумное рабочее решение.

Осенью 1928-го ко мне подошел полковник Штоттмайстер из учебного отдела моторизованных войск с просьбой прочесть его людям что-нибудь по танковой тактике. Мое начальство не возражало против такой дополнительной нагрузки. И я вернулся к своим танкам, пусть и в чисто теоретическом аспекте. Мне очень не хватало практического опыта обращения с танками; на тот момент я еще ни одного танка не видел изнутри. А теперь вот мне приходилось учить. Это в первую очередь требовало от меня тщательной подготовки и подробного изучения доступных материалов. Литература о последней войне была теперь доступна в огромных количествах, а в иностранных армиях материал ее был уже достаточно разработан и отражен в соответствующих руководствах . Это облегчило мне изучение теории танкового дела по сравнению с тем временем, когда я впервые попал в военное министерство. Что же касается практики, то полагаться приходилось в первую очередь на учебные упражнения с макетами. Сначала это были тряпичные макеты на каркасах, которые переносили пешие солдаты, но теперь это были уже макеты на колесах, с мотором, из листового металла. Так мы смогли проводить учения с макетами, спасибо подполковникам Бушу и Лизе и III (Шпандаускому) батальону 9-го пехотного полка, которым они командовали. Именно на таких учениях я и познакомился с человеком, с которым впоследствии мне предстояло очень тесно сотрудничать, – с Венком, который был тогда адъютантом III батальона 9-го пехотного полка. Мы приступили к систематической работе по изучению возможностей танка как отдельно действующей машины, возможностей танкового взвода, роты и батальона.

Английское учебное пособие того времени по бронированным боевым машинам было переведено на немецкий и много лет служило теоретическим руководством для развития наших идей.

Предлагаемый читателям материал представляет собой выдержки из дневников, писем и воспоминаний немецких солдат, офицеров и генералов, впервые столкнувшихся с русским народом в годы Отечественной войны 1941-1945 годов. По существу, перед нами свидетельства массовых встреч народа с народом, России с Западом, которые не теряют своей актуальности и в наши дни.

Немцы о русском характере

Из этой борьбы против русской земли и против русской природы едва ли немцы выйдут победителями. Сколько детей, сколько женщин, и все рожают, и все приносят плоды, несмотря на войну и грабежи, несмотря на разрушение и смерть! Здесь мы боремся не против людей, а против природы. При этом я снова вынужден признаваться сам себе, что эта страна с каждым днём становится мне всё милее.

Лейтенант К. Ф. Бранд

Они думают иначе, чем мы. И не трудись — русского ты всё равно никогда не поймёшь!

Офицер Малапар

Я знаю, как рискованно описывать нашумевшего «русского человека», это неясное видение философствующих и политиканствующих литераторов, которое очень пригодно для того, чтобы его, как платяную вешалку, обвешивать всеми сомнениями, которые возникают у человека с Запада, чем дальше он продвигается на Восток. Всё же этот «русский человек» не только литературная выдумка, хотя и здесь, как и всюду, люди различны и к общему знаменателю неприводимы. Лишь с этой оговоркой будем мы говорить о русском человеке.

Пастор Г. Голлвицер

Они так многосторонни, что почти каждый из них описывает полный круг человеческих качеств. Среди них можно найти всяких, от жестокого грубияна до Святого Франциска Ассизского. Вот почему их нельзя описать несколькими словами. Чтобы описать русских, надо использовать все существующие эпитеты. Я могу о них сказать, что они мне нравятся, они мне не нравятся, я перед ними преклоняюсь, я их ненавижу, они меня трогают, они меня пугают, я ими восхищаюсь, они во мне вызывают отвращение!

Менее вдумчивого человека такой характер выводит из себя и заставляет воскликнуть: Незаконченный, хаотический, непонятный народ!

Майор К. Кюнер

Немцы о России

Россия лежит между Востоком и Западом — это старая мысль, но я не могу сказать ничего нового об этой стране. Полумрак Востока и ясность Запада создали этот двойственный свет, эту хрустальную ясность разума и загадочную глубину души. Они находятся между духом Европы, сильным по форме и слабым в углублённом созерцании, и духом Азии, который лишён формы и ясных очертаний. Я думаю, их души влечёт больше Азия, но судьба и история — и даже эта война — приближает их к Европе. И так как здесь, в России, всюду много не поддающихся учёту сил, даже в политике и хозяйстве, то не может быть единого мнения ни о её людях, ни о их жизни… Русские всё измеряют расстоянием. Они всегда должны с ним считаться. Здесь часто родственники живут далеко друг от друга, солдаты с Украины служат в Москве, студенты из Одессы учатся в Киеве. Здесь можно ехать часами, никуда не приехав. Они живут в пространстве, как звёзды в ночном небе, как моряки на море; и так, как необъятен простор, так же безграничен и человек, — всё у него в руках, и ничего у него нет. Широта и простор природы определяют судьбу этой страны и этих людей. На больших просторах медленнее протекает история.

Майор К.Кюнер

Это мнение находит подтверждение и в других источниках. Немецкий штабной солдат, сравнивая Германию и Россию, обращает внимание на несоизмеримость этих двух величин. Немецкое наступление на Россию представилось ему соприкосновением ограниченного с безграничным.

Сталин является властелином азиатской безграничности — это враг, с которым силам, наступающим из ограниченных, расчленённых пространств, не справиться…

Солдат К. Маттис

Мы вступили в бой с врагом, которого мы, находясь в плену европейских жизненных понятий, вообще не понимали. В этом рок нашей стратегии, она, строго говоря, совершенно случайна, как приключение на Марсе.

Солдат К. Маттис

Немцы о милосердии русских

Необъяснимость русского характера и поведения нередко ставила в тупик немцев. Русские оказывают гостеприимство не только в своих домах, они выходят навстречу с молоком и хлебом. В декабре 1941 года при отступлении из Борисова в одной оставленной войсками деревне старушка вынесла хлеб и кувшин молока. «Война, война», — повторяла она в слезах. Русские с одинаковым добродушием относились и к побеждающим, и к побеждённым немцам. Русские крестьяне миролюбивы и добродушны… Когда мы во время переходов испытываем жажду, мы заходим в их избы, и они дают нам молоко, будто паломникам. Для них каждый человек нуждающийся. Как часто я видел русских крестьянок, голосивших над ранеными немецкими солдатами, как будто это были их собственные сыновья…

Майор К. Кюнер

Странным кажется отсутствие вражды у русской женщины к солдатам той армии, с которой борются её сыновья: Старая Александра из крепких ниток… вяжет мне носки. Кроме того, добродушная старуха варит картофель для меня. Сегодня в крышке моего котелка я нашел даже кусок солёного мяса. Вероятно, у неё есть где-то спрятанные запасы. Иначе не понять, как эти люди здесь живут. В сарае у Александры стоит коза. Коров у многих нет. И при всем том эти бедные люди делятся своим последним добром с нами. Делают ли они это из страха или действительно у этого народа врождённое чувство самопожертвования? Или же они это делают по добродушию или даже из любви? Александра, ей 77 лет, как она мне сказала, безграмотна. Она не умеет ни читать, ни писать. После смерти мужа она живёт одна. Трое детей умерли, остальные трое уехали в Москву. Ясно, что оба ее сына в армии. Она знает, что мы против них сражаемся, и всё-таки она для меня вяжет носки. Чувство вражды ей, вероятно, незнакомо.

Санитар Михельс

В первые месяцы войны деревенские женщины… спешили с едой для военнопленных. «О, бедные!» — приговаривали они. Они также приносили пищу для немецких конвоиров, сидящих в центре небольших скверов на скамейках вокруг белых статуй Ленина и Сталина, сброшенных в грязь…

Офицер Малапарт

Ненависть в течение продолжительного времени… не в русском характере. Это особенно ясно на примере того, как быстро исчез психоз ненависти у простых советских людей по отношению к немцам во время Второй мировой войны. При этом сыграло роль… сочувствие, материнское чувство русской сельской женщины, а также молодых девушек по отношению к пленным. Западноевропейская женщина, встретившаяся с Красной Армией в Венгрии, удивляется: «Разве это не странно — большинство из них не испытывают никакой ненависти даже к немцам: откуда у них берётся эта непоколебимая вера в человеческое добро, это неисчерпаемое терпение, эта самоотверженность и кроткая покорность…

Немцы о русской жертвенности

Жертвенность не раз отмечена немцами в русских людях. От народа, официально не признающего духовных ценностей, как будто нельзя ждать ни благородства, ни русский характер, ни жертвенности. Однако немецкий офицер поражён при допросе пленной партизанки:

Неужели можно требовать от человека, воспитанного в материализме, так много жертвенности ради идеалов!

Майор К. Кюнер

Вероятно, это восклицание можно отнести ко всему русскому народу, по-видимому сохранившему в себе эти черты, несмотря на ломку внутренних православных устоев жизни, и, по-видимому, жертвенность, отзывчивость и подобные им качества характерны для русских в высокой степени. Они отчасти подчеркиваются отношением самих русских к западным народам.

Как только русские входят в контакт с западными людьми, они их коротко определяют словами «сухой народ» или «бессердечный народ». Весь эгоизм и материализм Запада заключен в определении «сухой народ»

Выносливость, душевная сила и в то же время покорность также обращают на себя внимание иностранцев.

Русский народ, особенно больших просторов, степей, полей и сёл, является одним из наиболее здоровых, радостных и умудрённых на земле. Он способен сопротивляться власти страха с согнутой спиной. В нём столько веры и древности, что из него, вероятно, может изойти самый справедливый порядок в мире»

Солдат Матисс

Пример двойственности русской души, в которой сочетаются и жалость, и жестокость одновременно:

Когда уже в лагере пленным дали супу и хлеба, один русский отдал кусок от своей порции. Так же поступили и многие другие, так что перед нами оказалось столько хлеба, что мы не могли его съесть… Мы только качали головами. Кто их может понять, этих русских? Одних они расстреливают и могут даже над этим презрительно смеяться, другим они дают вволю супу и делятся с ними даже своей собственной дневной порцией хлеба.

Немка М. Гертнер

Присматриваясь ближе к русским, немец вновь отметит их резкие крайности, невозможность их полностью постигнуть:

Русская душа! Она переходит от нежнейших, мягких звуков до дикого фортиссимо, трудно только эту музыку и особенно моменты её перехода предугадать… Слова одного старого консула остаются символичными: «Я недостаточно знаю русских — я живу среди них всего тридцать лет.

Генерал Швеппенбург

Немцы о недостатках русских

От самих же немцев мы слышим объяснение тому, что нередко русских упрекают в склонности к воровству.

Кто пережил послевоенные годы в Германии, тот, как и мы в лагерях, убедился, что нужда разрушает сильное чувство собственности даже у людей, которым воровство было чуждо с детства. Улучшение жизненных условий быстро исправило бы этот недостаток у большинства, и то же случилось бы и в России, как это было до большевиков. Не шаткие понятия и не появившееся под влиянием социализма недостаточное уважение к чужой собственности заставляют людей воровать, а нужда.

Военнопленный Голлвицер

Чаще всего беспомощно спрашиваешь себя: почему здесь не говорят правды? …Это можно было бы объяснить тем, что русским крайне трудно сказать «нет». Их «нет», правда, прославилось во всем мире, однако это, кажется, больше советская, чем русская особенность. Русский всеми силами избегает необходимости отказа в какой-либо просьбе. Во всяком случае, когда у него зашевелится сочувствие, а это у него бывает нередко. Разочаровать нуждающегося человека кажется ему несправедливым, во избежание этого он готов на любую ложь. А там, где отсутствует сочувствие, ложь является, по крайней мере, удобным средством избавить себя от надоедливых просьб.

В Восточной Европе матушка-водка веками исполняет большую службу. Она обогревает людей, когда им холодно, сушит их слёзы, когда им грустно, обманывает желудки, когда они голодны, и даёт ту каплю счастья, которая каждому в жизни необходима и которую трудно получить в полуцивилизованных странах. В Восточной Европе водка — это театр, кино, концерт и цирк, она заменяет книги для безграмотных, делает героев из малодушных трусов и является тем утешением, которое заставляет забыть все заботы. Где в мире найти другую такую йоту счастья, причем такую дешёвую?

Народ… ах да, прославленный русский народ!.. Я несколько лет производил выдачу заработной платы в одном рабочем лагере и соприкасался с русскими всех слоев. Есть среди них прекрасные люди, но здесь почти невозможно остаться безупречно честным человеком. Я постоянно поражался, что под таким давлением этот народ сохранил столько человечности во всех отношениях и столько естественности. У женщин это заметно ещё больше, чем у мужчин, у старых, конечно, больше, чем у молодых, у крестьян больше, чем у рабочих, но нет слоя, в котором бы это совсем отсутствовало. Это чудесный народ, и он заслуживает, чтобы его любили.

Военнопленный Голлвицер

По пути из русского плена домой в памяти немецкого солдата-священника всплывают впечатления последних лет в русском плену.

Военный священник Франц

Немцы о русских женщинах

О высокой нравственности и морали русской женщины можно написать отдельную главу. Иностранные авторы оставили ей ценный памятник в своих воспоминаниях о России. На немецкого доктора Ейриха произвели глубокое впечатление неожиданные результаты осмотра: 99 процентов девушек в возрасте от 18 до 35 лет оказались девственницами… Он думает, что в Орле было бы невозможно найти девушек для публичного дома.

Голоса женщин, в особенности девушек, собственно немелодичны, однако приятны. В них скрыта какая-то сила и радость. Кажется, что слышишь звенящей какую-то глубокую струну жизни. Кажется, что конструктивные схематические изменения в мире проходят мимо этих сил природы, их не касаясь…

Писатель Юнгер

Между прочим, мне рассказывал штабной врач фон Гревениц, что во время медицинского осмотра преобладающее большинство девушек оказались девственницами. Это видно также по физиономиям, но трудно сказать, можно ли прочесть по лбу или по глазам — это блеск чистоты, которой окружено лицо. Его свет не имеет в себе мерцания деятельной добродетели, а скорее напоминает отражение лунного света. Однако как раз поэтому чувствуешь большую силу этого света…

Писатель Юнгер

О женственных русских женщинах (если я могу так выразиться) у меня создалось впечатление, что они своей особой внутренней силой держат под моральным контролем тех русских, которых можно считать варварами.

Военный священник Франц

Слова другого немецкого солдата звучат заключением к теме о нравственности и достоинстве русской женщины:

Что рассказала нам пропаганда о русской женщине? И какой мы её нашли? Я думаю, что вряд ли найдётся немецкий солдат, побывавший в России, который не научился бы ценить и уважать русскую женщину.

Солдат Михельс

Описывая девяностолетнюю старуху, которая в течение своей жизни ни разу не покинула своей деревни и поэтому не знала мира, находящегося вне деревни, немецкий офицер говорит:

Я думаю даже, что она гораздо более счастлива, чем мы: она полна счастьем жизни, протекающей в непосредственной близости к природе; она счастлива неисчерпаемой силой своей простоты.

Майор К.Кюнер

О простых, цельных чувствах у русских находим в воспоминаниях другого немца.

Я разговариваю с Анной, старшей дочерью, — пишет он. — Она еще не замужем. Почему она не оставит эту бедную землю? — спрашиваю я её и показываю фотографии из Германии. Девушка показывает на свою мать и на сестёр и объясняет, что ей лучше всего среди близких. Мне кажется, что у этих людей есть только одно желание: любить друг друга и жить для своих ближних.

Немцы о русской простоте, уме и таланте

Немецкие офицеры иногда не знают, как отвечать на немудрёные вопросы рядовых русских людей.

Генерал со своей свитой проезжает мимо русского пленного, пасущего овец, предназначенных для немецкой кухни. — «Вот глупа, — начал пленный излагать свои мысли, — но мирная, а люди, господин? Почему люди столь немирны? Почему они убивают друг друга?!»… На его последний вопрос мы не смогли ответить. Его слова шли из глубины души простого русского человека.

Генерал Швеппенбург

Непосредственность и простота русских заставляют немца воскликнуть:

Русские не вырастают. Они остаются детьми… Если вы посмотрите на русскую массу с этой точки зрения, вы и поймёте их, и простите им многое.

Близостью к гармоничной, чистой, но и суровой природе иностранные очевидцы пытаются объяснить и храбрость, и выносливость, и нетребовательность русских.

Храбрость русских основана на их нетребовательности к жизни, на их органической связи с природой. А природа эта говорит им о лишениях, борьбе и смерти, которым подвержен человек.

Майор К.Кюнер

Нередко немцы отмечали исключительную работоспособность русских, способность их к импровизации, сметливость, приспособляемость, любопытство ко всему, и особенно к знаниям.

Чисто физическая работоспособность советских рабочих и русской женщины стоит вне всякого сомнения.

Генерал Швеппенбург

Особенно следует подчеркнуть искусство импровизации у советских людей, всё равно, чего бы это ни касалось.

Генерал Фреттер-Пико

О сметливости и проявляемом русскими интересе ко всему:

Большинство из них проявляет интерес ко всему гораздо больший, чем наши рабочие или крестьяне; они все отличаются быстротой восприятия и практическим умом.

Унтер-офицер Гогофф

Переоценка приобретённых в школе знаний часто является препятствием для европейца в его понимании «необразованного» русского… Поразительным и благотворным явилось для меня, как учителя, открытие, что человек без всякого школьного образования может разбираться в самых глубоких проблемах жизни истинно по-философски и при этом обладает такими знаниями, в которых ему может позавидовать какой-нибудь академик европейской известности… У русских прежде всего отсутствует эта типично европейская усталость перед проблемами жизни, которую мы часто только с трудом преодолеваем. Их любознательность не знает пределов… Образованность настоящей русской интеллигенции напоминает мне идеальные типы людей ренессанса, уделом которых была универсальность знаний, не имеющая ничего общего, «обо всём понемножку.

Швейцарец Юкер, проживший в России 16 лет

Другой немец из народа удивлён знакомством молодой русской с отечественной и иностранной литературой:

Из разговора с 22-летней русской, которая закончила только народную школу, я узнал, что она знала Гёте и Шиллера, не говоря уже о том, что она хорошо разбиралась в отечественной литературе. Когда я по этому поводу выразил своё удивление д-ру Гейнриху В., который знал русский язык и лучше понимал русских, он справедливо заметил: «Разница между немецким и русским народом заключается в том, что мы держим наших классиков в роскошных переплётах в книжных шкафах и их не читаем, в то время как русские печатают своих классиков на газетной бумаге и издают изданиями, но зато несут их в народ и читают.

Военный священник Франц

О талантах, способных проявляться даже в невыгодной обстановке, свидетельствует пространное описание немецким солдатом концерта, устроенного в Пскове 25 июля 1942 года.

Я сел сзади среди деревенских девушек в пёстрых ситцевых платьях… Вышел конферансье, прочёл длинную программу, сделал ещё длиннее объяснение к ней. Затем двое мужчин, по одному с каждой стороны, раздвинули занавес, и перед публикой предстала очень бедная декорация к опере Корсакова. Один рояль заменял оркестр… Пели главным образом две певицы… Но произошло нечто такое, что было бы не по силам ни одной европейской опере. Обе певицы, полные и уверенные в себе, даже в трагических моментах пели и играли с большой и ясной простотой… движения и голос сливались воедино. Они поддерживали и дополняли друг друга: под конец пели даже их лица, не говоря уже о глазах. Убогая обстановка, одинокий рояль, и, однако же, была полнота впечатления. Никакой блестящий реквизит, никакая сотня инструментов не смогли бы способствовать лучшему впечатлению. После этого появился певец в серых полосатых брюках, бархатном пиджаке и в старомодном стоячем воротничке. Когда, так разодетый, он с какой- то трогательной беспомощностью вышел на середину сцены и трижды поклонился, в зале среди офицеров и солдат послышался смех. Он начал украинскую народную песню, и, как только раздался его мелодичный и мощный голос, зал замер. Несколько простых жестов сопровождали песню, а глаза певца делали её видимой. Во время второй песни вдруг во всём зале потух свет. В нём господствовал только голос. В темноте он пропел около часа. По окончании одной песни русские деревенские девушки, сидевшие за мной, передо мной и рядом, повскакивали и начали аплодировать и топать ногами. Началась суматоха долго не прекращавшихся аплодисментов, как будто тёмная сцена была залита светом фантастических, немыслимых пейзажей. Я ни слова не понял, но я всё видел.

Солдат Маттис

Народные песни, отражающие характер и историю народа, больше всего обращают на себя внимание очевидцев.

В настоящей русской народной песне, а не в сентиментальных романсах отражена вся русская «широкая» натура с её нежностью, дикостью, глубиной, душевностью, близостью к природе, весёлым юмором, бесконечным исканием, грустью и сияющей радостью, а также с их неумирающей тоской по красивому и доброму.

Немецкие песни наполнены настроением, русские — рассказом. В своих песнях и хорах Россия обладает большой мощью.

Майор К. Кюнер

Немцы о вере русских

Яркий пример такого состояния представляет для нас сельская учительница, которую хорошо знал немецкий офицер и которая, по-видимому, поддерживала постоянную связь с ближайшим партизанским отрядом.

Ия говорила со мной о русских иконах. Имена великих иконописцев здесь неизвестны. Они посвятили свое искусство благочестивому делу и остались в неизвестности. Всё личное должно отступить перед требованием святого. Фигуры на иконах бесформенные. Они производят впечатление неизвестности. Но они и не должны иметь красивых тел. Рядом со святым телесное не имеет никакого значения. В этом искусстве было бы немыслимо, чтобы красивая женщина являлась моделью Мадонны, как это было у великих итальянцев. Здесь это было бы кощунством, так как это ведь человеческое тело. Ничего нельзя знать, всему следует верить. Вот в чём секрет иконы. «Ты веришь в икону?» Ия не отвечала. «Зачем ты тогда её украшаешь?» Она бы, конечно, могла ответить: «Я не знаю. Иногда я это делаю. Мне делается страшно, когда я этого не делаю. А иногда мне просто хочется это делать». Какой раздвоенной, беспокойной должна ты быть, Ия. Тяготение к Богу и возмущение против Него в одном и том же сердце. «Во что же ты веришь?» — «Ни во что».— Она сказала это с такой тяжестью и глубиной, что у меня осталось впечатление, что эти люди принимают так же неверие свое, как веру. Отпавший человек и дальше несёт в себе старое наследие смирения и веры.

Майор К. Кюнер

Русских трудно сравнить с другими народами. Мистицизм в русском человеке продолжает ставить вопрос смутному понятию о Боге и остаткам христианско-религиозного чувства.

Генерал Швеппенбург

О молодёжи, ищущей смысла жизни, не удовлетворяющейся схематичным и мёртвым материализмом, находим и другие свидетельства. Вероятно, путь комсомольца, попавшего в концлагерь за распространение Евангелия, стал путём некоторой части русской молодёжи. В очень бедном материале, который опубликован очевидцами на Западе, мы находим три подтверждения того, что православная вера в какой-то степени передалась старшим поколениям молодёжи и что малочисленные и, несомненно, одинокие молодые люди, которые обрели веру, иногда готовы мужественно отстаивать её, не страшась ни заключения, ни каторги. Вот довольно обстоятельное свидетельство одной немки, вернувшейся на родину из лагеря в Воркуте:

Меня очень поразили целостные личности этих верующих. Это были крестьянские девушки, интеллигенты разных возрастов, хотя преобладала молодёжь. Они предпочитали Евангелие от Иоанна. Знали его наизусть. Студенты жили с ними в большой дружбе, обещали им, что в будущей России будет полнейшая свобода и в религиозном отношении. То, что многих из русской молодёжи, уверовавших в Бога, ждал арест и концентрационный лагерь, подтверждается немцами, вернувшимися из России уже после Второй мировой войны. Они встречали в концлагерях верующих людей и описывают их так: Мы завидовали верующим. Мы их считали счастливыми. Верующих поддерживала их глубокая вера, она же помогала им с лёгкостью переносить все тяжести лагерной жизни. Никто, например, не мог заставить их в воскресенье выйти на работу. В столовой перед обедом они обязательно молятся… Они молятся всё своё свободное время… Такой верой нельзя не восхищаться, ей нельзя не завидовать… Каждый человек, будь то поляк, немец, христианин или же еврей, когда обращался за помощью к верующему, всегда получал её. Верующий делился последним куском хлеба….

Вероятно, в отдельных случаях верующие завоевали уважение и сочувствие не только у заключённых, но и у лагерного начальства:

В их бригаде было несколько женщин, которые, будучи глубоко религиозными, отказывались работать в большие церковные праздники. Начальство и охрана мирились с этим и не выдавали их.

Символом России военного времени может послужить следующее впечатление немецкого офицера, случайно вошедшего в выгоревшую церковь:

Мы входим, как туристы, на несколько минут в церковь через открытую дверь. На полу лежат обгорелые балки и обломки камней. От сотрясений или от пожара осыпалась со стен штукатурка. На стенах появились краски, заштукатуренные фрески, изображающие святых, и орнаменты. И посреди развалин, на обугленных балках стоят две крестьянки и молятся.

Майор К. Кюнер

—————————

Подготовка текста — В. Дробышев . По материалам журнала «Славянка »